Хроники Шеридана

Рио сделалось скучно. Она поиграла с Карапузом, попробовала пристать с какими-то глупостями к Зануде, но та сбежала от неё в библиотеку, и уткнулась в очередную толстую книгу. Поднявшись к себе, девочка включила было телевизор, но тут же выключила его, такая же участь постигла и компьютер, а потом и вовсе свет погас – во время грозы такое бывало нередко.

В Замке засуетились, стали зажигать свечи, во множестве заготовленные специально для подобных случаев. Кто-то предложил разжечь камин в гостиной – в старом Замке, несмотря на начало июня, к вечеру становилось прохладно. И вот по стенам заплясали вытянутые тени и жёлтые отблески свечей, в дальних коридорах сгустились сумерки, и обитатели Замка стали подтягиваться в гостиную, привлеченные теплом огромного камина.

Рио любила такие вечера и настроение у неё поднялось. Она заняла ближайшее к огню кресло – ей всегда нравилось наблюдать игру пламени. Из Кухни поплыл аромат свежей сдобы, и уже расставляли на огромном круглом столе к чаю. Кто-то сел за рояль – звучные арпеджио разогнали остатки её грусти – и нежный женский голос начал старинный романс, к нему тотчас присоединился мужской баритон. Сделалось совсем хорошо и уютно, и все это почувствовали – и от этого стало ещё лучше… За стенами вовсю бушевал ливень, надвинувшийся с Холмов, но тщетно пыталась непогода пробиться сквозь толстые камни – старый Замок надёжно укрывал своих питомцев, – и чем больше злилась гроза, тем сильнее разгоралось веселье в самом его сердце.

Убаюканная теплом камина, Рио прикрыла глаза – очарование вечера и музыки заполнили её душу, как вдруг чьи-то пальцы грубо вцепились ей в плечо.

– Уступи-ка мне место!.. – произнёс простуженный голос, и её бесцеремонно, точно куклу, вытащили из уютного кресла, которое тотчас жалобно заскрипело: огромная туша, пропахшая дорогим табаком и одеколоном, обрушилась в его недра, и засопела, устраиваясь удобнее. Это был дядя Винки.

От обиды Рио чуть не заплакала! Покраснев от злости, она с бессильной ненавистью смотрела на его рыжие бакенбарды, мясистый нос, обрюзгшие щёки.

– Марш спать! – приказал дядя, видя, что она застыла рядом, и занялся своей трубкой, тут же забыв о её существовании.

Вечер погиб…

Крутанувшись на пятке, Рио помчалась вон, пытаясь опередить поступающие слезы. Но настоящая развязка этого длинного дня наступила несколько позже.

***

После чая, многие обитатели Замка покинули гостиную, но большинство остались – очень уж славно сидеть вот так, при свечах, в хорошей компании, слушать дождь за окном, и вести неспешную беседу, тем более что на столе появились графины с домашней наливочкой. Как водится, разговоры свелись к дням давно минувшим, да было бы и удивительно, если в подобной обстановке речь зашла бы о чем-то другом.

– Правда ли, что голова барона была похищена?.. – спросил кто-то из недавно приехавших гостей.

В ответ Бабушка в тысячный раз пересказала историю о том, как тело Юстэса фон Гилленхарта -предка нынешних хозяев Замка – сраженного насмерть неизвестным рыцарем на турнире, самым варварским способом обезглавили прямо в гробу ночью в часовне перед отпеванием.

– Вероятно, это сделал тот, кто его убил?.. – предположил один из сидевших за столом. – Насколько мне известно, убивший Гилленхарта исчез из города.

– А я читал в хрониках, что голова была похищена вовсе не у барона, а у его отца! – перебил говорившего другой гость.

– И не у отца вовсе! А у его наперсника и боевого товарища, что прибыл с ним с Востока! – вмешался в спор третий.

Собравшиеся в гостиной загомонили, перебивая друг друга: за время, утекшее с тех давних пор, история о похищении головы мертвеца обросла множеством противоречивых деталей. Красавчик подлил масла в огонь:

– Гораздо интереснее, куда исчезли сокровища барона, нежели его пустая башка… – заметил он негромко, однако голос его был услышан спорившими.

– Нельзя же так о покойном! – возмутилась было тётя Розалия, но ее перебили:

– Действительно, куда?

– Надо бы спросить у барона, – посоветовал кто-то.

– Спросишь его, как же!..

– Что если устроить спиритический сеанс?!

– Вздор!..

– Нет, отчего же!

Слово за слово – и неожиданная идея обрела своё воплощение. Ликеры и наливки мигом перекочевали на маленький столик в углу комнаты. На их месте расстелили белый лист бумаги с наспех нарисованными буквами алфавита и пентаграммой, расставили свечи, приготовили блюдце и большую иглу. Правда, толком никто из участников точно и не представлял себе, что и как нужно… На роль медиума согласилась Зелла Амстьен – та самая, что пела романсы.

Расселись кругом стола. Помолчали… Кто-то заметил, что, кажется, всем нужно взяться за руки – так и сделали.

Возникла пауза…

Можно было услышать, как вздыхают поленья в камине. Зрители, добрая половина которых последовала за наливками, тихо перешептывались в отдалении и негромко звенели бокалами… По углам словно бы стало ещё темнее. Шум дождя и ветра усилился…

Постепенно разговоры совсем умолкли, и наступившую тишину нарушало лишь потрескивание поленьев в камине.

За окном беззвучно сверкнула молния.