Хроники старого мага (СИ)

Моё настроение стало медленно улетучиваться. Сразу после обеда мне предстояло идти на площадку для тренировки. Сегодня мне предстояло второй раз заняться изучением воинских искусств. Оставив лист на столе сохнуть, я собрался и направился вниз по лестнице к выходу из башни. Как странно. Я старался растянуть время. Медленно спускался, но лестница быстро закончилась, и я оказался у входа в башню. Незаметно для себя оказался около входа в столовую. Также внезапно закончился мой обед. В животе был холодный твёрдый комок, но надо было решиться. Ноги налились свинцом, переставлять их было мучительно трудно. Мой мозг метался в поисках выхода из этой ситуации, в которую я загнал себя сам. Но при этом мозг отказывался работать, не мог принять выход. И чем ближе я приближался к площадке для тренировки, тем сильнее меня охватывало отчаяние. Наверное, оно отпечаталось на моём лице. Именно в таком состоянии я пришёл к месту тренировок. Проходил мимо людей, видел у многих натянутые улыбки, но в основном сочувствующие взгляды. Я чувствовал себя едва ли не обречённым. Лишь гордость не давала мне развернуться и бежать с поля. Сделав такое, я бы перестал уважать себя сам.

Я подошёл к Раймусу. Он стоял ко мне спиной и разговаривал со сквайрами. Я понимал, что должен как-то обратиться к нему, но не мог набраться смелости. Так и стоял, пока Раймус не догадался обернуться ко мне. Похоже, он даже не догадывался о том, что я стою там, пока не заметил взгляды бойцов, смотрящих мимо него. Кинув на меня понимающий взгляд, он кивнул. Развернувшись, он окинул взглядом собравшихся бойцов, вычленил кого-то невидимого мной и громко окликнул.

— Макс!

Я заметил движение за спинами сквайров. Вперёд выдвинулся мой вчерашний оппонент. Выглядел он вполне прилично, за исключением того, что левая половина его лица была раскрашена разводами жёлтого и синего цвета на месте бывшего синяка. Не глядя, Раймус ткнул пальцем через плечо, указав на меня.

— Как договорились — сказал он.

Макс кивнул. Путей назад больше не было, по крайней мере, таких, чтобы не запятнать свою честь. Мы с Максом направились на отдельную площадку. Я дошёл до стойки с оружием и, оставив в ней посох, взял короткое копьё. Когда я занял место на площадке, то впервые внимательно осмотрел его. На лице Макса читалось такое же отчаяние, как и на моём. Видимо назидание, проведённое капитаном и Раймусом, возымело своё действие. Когда я принял стойку, Макс задал вопрос:

— Г-готов?

— Да — я надеялся, что мой голос прозвучал достаточно твёрдо.

Макс нанёс удар. Я с трудом парировал его. И это притом, что мой партнёр бил достаточно медленно. Можно сказать — щадил меня. Видимо именно об этом с ним и договорился Раймус. Примерно с минуту он обстукивал меня деревянным мечом. Именно за эту минуту я и понял, что мои мечты сравняться с воинами в навыках боя неосуществимы. Конечно, у меня были кое-какие навыки. Нам давали базис боя с шестом. Но как это можно сравнить с возможностями тех, кого специально для этого не только готовили, но и отбирали из множества претендентов? У них наверняка и подготовка была соответствующая. Я пропускал много ударов. Меня начало настигать отчаяние. Именно оно и заставило меня нанести удар. Макс легко отразил его. У меня сложилось ощущение, будто он заранее знал, куда и когда будет нанесён выпад. В следующее мгновение он нанёс мне контрудар. Конечно же, я его пропустил. Меч замер за волосок от моего лица. Бой остановился.

Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. Я начал ходить взад-вперёд, обдумывая ситуацию. Было видно, что Макс действовал не раздумывая. Все его движения были естественны и рефлекторны. Здесь не только длительная отработка. Здесь что-то врождённое и развитое. Инстинкт, доведённый до уровня предвидения. Он действовал так, будто знал, где у меня будут находиться слабые места, а также когда и куда я ударю. Доведённая до совершенства машина убийства. Для меня мечта победить его бессмысленна. Победить его можно было, только превзойдя его по способностям или истощив физически. Оба способа были для меня недоступны. Захотелось сейчас же уйти. Я позволил себе оглянуться вокруг. Нет. Уйти невозможно. Несколько десятков глаз смотрели на меня, если не прямо, то искоса. Уйти сейчас означало подорвать свой авторитет. Одно хорошо — убивать меня никто не собирается. А синяки заживут.

Я вновь вышел на площадку. Так продолжалось шесть раз. По голове меня, конечно, не били. Видимо действовал запрет. Но моё тело стало покрываться синяками. Удары Макса были не сильными, чтобы не искалечить меня. Но при этом достаточно чувствительными. Было достаточно больно и, в какой-то мере, унизительно. Я всеми силами души пытался задавить обиду. Всякий раз как у меня заканчивалось терпение, я совершал ошибку, после которой бой останавливался. К концу шестой схватки я был достаточно вымотан и шатался от усталости. Конец моей тренировке положил Раймус.

— Хватит — раздался его голос за спиной у меня, — свободен.