Хроники Талийской войны (СИ)

Какое-то освещение в ночи появлялось только когда на небе всходили спутники Марса, причем по отдельности света от них было - кот наплакал, особенно с Фобоса, и что-то можно толком разглядеть только когда в небе сразу оба, а это раз на раз не приходится. Фобос, к примеру, крутился как крыса в колесе, за семь с половиной часов полный оборот вокруг всего Марса делал. Только взлетел на западе, уже ищи его на востоке. Деймос, напротив, полз неспешно и вальяжно, обращаясь аж за тридцать с четвертью часов, а у нас их в сутках, между прочим, всего двадцать четыре. Проще говоря, Деймос каждую следующую ночь на шесть с лишним часов запаздывал.

И вот конкретно в эту ночь под утро в небе были только звезды. Мы, конечно, прожекторы включили, но они больше наш лагерь освещали.

Утром леди Анна приказала мне прокатить ее вокруг лагеря. Я, конечно, рад стараться. Свежих следов от гусениц или механических лап мы не нашли, однако потом псимарик Барс утверждал, что как только мы выехали, он поймал пси-отсвет чьей-то передачи. Расшифровать, или как говорят псимарики – развернуть, Барс ее не смог, но был готов поклясться, что это не простой эфирный всплеск. Леди Анна поверила ему на слово.

Примечание переводчика: старомарсианское слово "аперта" многозначно. Оно может означать " открыть", "распаковать", "развернуть" и еще целый ряд близких по смыслу синонимов. Однако современные псимарики используют именно термин "развернуть".

Это связано с особенностями телепатической передачи данных. Псимарики передают данные в виде единого образа, поскольку человек быстрее и точнее воспринимает именно зрительную информацию. При этом, в отличие от боевого воздействия, образ перед отправкой нередко "сворачивают", т.е. преобразуют так, чтобы он был как можно меньше. Этим снижается нагрузка на псионическое поле, что в свою очередь снижает помехи, а также защищает образ от уже имеющихся в поле помех. Телепат, поймавший сообщение, соответственно, проводит обратную операцию – разворачивает образ. Разумеется, для этого он должен знать последовательность, в которой следует это делать.

Свернув лагерь, мы двинулись дальше. Или, лучше сказать: поползли. Многие новобранцы не привыкли к долгим переходам по пустошам, а вчера мы отмахали километров двадцать пять. Леди Анна сказала, что позади почти полпути, но за эти полпути новички себе все ноги сбили. Некоторые еще и натерли мозоли. В общем, на второй день пути наше бравое воинство еле ковыляло. На водовозах люди сидели везде, где только можно и даже там, где нельзя, время от времени меняясь местами с теми, кто уже совсем не мог переставлять ноги.

То один, то другой новобранец попросту садились на камни, махнув рукой. Мол, дальше без меня. Ну а куда без него? Его тут в лучшем случае сирены нагонят, в худшем – волки. Или дождется-таки бури! Нет, с таким же успехом мы могли сразу пристрелить бедолагу.

И вот наши трайки, вместо того чтобы следовать дозором вдоль колонны, возвращались за каждым отставшим и подвозили до ближайшего водовоза, где находилось свободное место. Потом сообразили увозить уставших новобранцев немного вперед. Там они отдыхали и дожидались подхода основных сил. Заодно в теории и врага высматривали, но на практике проку от такого дозора оказалось ровно ноль.

К полудню одолели всего километров десять. Хотя десять - это если по прямой, а вообще нам пришлось еще расщелину обойти. Я бы на трайке запросто перепрыгнул ее, но водовозы, да еще и с людьми на борту, не рискнули. Тем более что расщелина оказалась настолько глубокой, что во тьме не было видно ее дна.

Леди Анна сидела на крыше кабины первого водовоза. Там, под сенью развернутого черно-золотого знамени, она, конечно, выглядела солиднее, чем вторым номером на курьерском трайке. Слева по курсу сверкнула вспышка, и бластерный заряд прилетел леди Анне прямиком в шлем.

Хвала Юноне-защитнице, прилетел на самом излете! Заряд оставил на шлеме черную отметину. Леди Анна только покачнулась, да и то больше от неожиданности.