Хроники уходящего поколения

Его дверь вновь открылась. Тихоненко спустил финку на стропе и сделал всем понятный жест, означающий: перережешь стропу — убью.

На сей раз все удалось. Парень перерезал лямки основного и благополучно приземлился на запасном парашюте. Когда УАЗ подвез его к штабу аэродрома, весь гарнизон бросился обнимать, поздравлять родившегося заново. Один механик с постным выражением лица спросил:

— Где моя финка?

— Прости, Михалыч, выбросил, когда раскрывал запасной.

Ответ ветерана был лаконичен и точен:

— Мудак. Такой нож загубил.

«««

На следующий день было объявлено общее построение. Глава областного ДОСААФ в торжественной обстановке вручил парню за спасение собственной жизни именные часы.

Стоявший в общей шеренге Михалыч не удержался:

— Везет же мудакам. А я остался без ножа.

Как я не поступил

Заветная мечта старших классов — стать журналистом. Осуществляя ее, закончил курсы молодого журналиста при городской газете. Однако поступить на журналистику в ВУЗ не было практически никаких шансов. Конкурсы — от 21 до 35 человек на место. А потому решил поступать на филфак Днепропетровского университета. К экзаменам подготовился, на мой взгляд, достаточно, чтобы набрать заветные баллы.

Вначале все шло по плану: сочинение — отлично, русский устный — отлично, французский — отлично. Оставалось сдать экзамен по истории, набрав минимум трояк. А проходной балл — 18. Что и требовалось доказать.

Но не напрасно говорят: человек предполагает, Бог располагает.

В экзаменационную аудиторию зашел одним из первых, чтобы занять место в задних рядах готовящихся. Сдав молодому преподавателю зачетку, взял билет. Мельком заглянув в него, успокоился: татаро-монгольское нашествие. Как говорится, вопрос для дураков. Взял чистый проштемпелеванный лист бумаги для записей и устроился сзади, рядом с симпатичной девушкой. Что-то записывать не было нужды. Рассказ о покорении азиатами древних славянских княжеств просто отскакивал в моей голове от языка. И вдруг…

Я со страхом понял, что нагрузки при подготовке, сдаче экзаменов дали себя знать. Я напрочь забыл даты — не то, что годы, — века. Как быть? Оставался один выход — обратиться за помощью к симпатичной соседке.

Я так и поступил. Девушка кивнула головой — помогу. И попросила вполголоса: «Отвернись». Теперь в ответ кивнул я. И отвернулся от соседки.

Здесь же в голову пришла глупая мысль: зачем она попросила отвернуться? И я нарушил данное слово — посмотрел на девушку. А та приподняла юбчонку так, что стали видны трусики. Ее симпатичные ножки были густо исписаны историческими датами. Среди них она и искала ответ на мой запрос.

Заметив, что я вперился взглядом в треугольничек ее трусиков, девушка вздрогнула, а затем непроизвольно вскрикнула и вскочила с места. Вся аудитория уставилась в нашу сторону. В том числе и молодой преподаватель, видимо, аспирант с кафедры истории.

Ехидно улыбнувшись, он что-то чиркнул в зачетке и нарочито спокойно обратился ко мне:

— Молодой человек, покиньте аудиторию. Вы не сдали экзамен.

— И уже к себе: — Черт знает, что здесь происходит…

Никакие мои просьбы и извинения не помогли.

Уже после экзамена, в коридоре университета, моя соседка, успешно сдавшая историю, со слезами на глазах извинялась передо мной. Ребята сочувствовали мне, осуждали поступок девушки. Но я стал на ее защиту, понимая, что для юной выпускницы школы значит взгляд мужчины на ее интимное место.

« « «

Студентом филфака Днепропетровского госуниверситета я стал на следующий год, имея за плечами рабочий стаж в бригаде монтажников.

«Который час?»

После окончания одиннадцатого класса отец сделал мне подарок: купил две путевки и взял меня с собой на отдых в Крым, в пансионат «Марат».

В течение трех дней мы познакомились с соседями по столику и номерам. Это были Анатолий Иванович и его сын Жорик. Мы с Жориком задружили, с утра до вечера практически были вместе. Загорали, купались, занимались спортом. Частенько выпивали по стакану «Массандры» в ближайшем киоске. Родители поощряли нашу дружбу, лишь бы мы не мешали осуществлению их совместных планов.

Спорт нам нужен был, чтобы занять чем— то послеобеденный «мертвый» час. Пристрастились к бадминтону. На площадку выходили в одних шортах. После каждой встречи ополаскивались под душем, одевали модные узкие брюки, цветастые рубашки и направлялись к винному киоску.

В тот день все было, как обычно. Кроме…

На нас с интересом смотрели две девушки. Для нас в то время — женщины — лет по 25–27. Одна из них, улыбнувшись, спросила:

— Который час?

Я посмотрел на часы и ответил. Девушки улыбнулись и прошли мимо, время от времени оглядываясь.

— Запали на нас, — предположил я.

Жорик посмотрел на меня и вдруг раскатисто засмеялся.

— Ты чего? — удивился я.

Жорик, давясь от смеха, указал рукой в мою сторону:

— Понятно, что они не могли не запасть на нас.

Я опустил голову, чтобы понять, что он имел в виду, и… ошалел. У меня и у него были не застегнуты ширинки наших модных брюк.

Мы просто лопнули от смеха.