Хроники Вергилии. Изгой

– Какая гадость, – восхитился я и, сделав еще один глоток, протянул флягу Оларгу.

– Оставь себе, вождь. – По губам альва скользнула едва заметная улыбка. Он кивнул мне и, поднявшись, отошел к своим воинам.

Ночь миновала, и на небе вновь взошло солнце, а вместе с ним продолжили свой путь и мы. Около полудня мы миновали последний ли’ор, и по обеим сторонам от дороги потянулись какие-то чахлые невысокие деревца.

– Вон он! – со вздохом произнесла эльфийка и указала рукой куда-то вперед. Я оторвал взгляд от неровных плит древней дороги и, приглядевшись, увидел смутно белевшую меж черных стволов полуразвалившуюся стену.

– Это Элурион, – кивнул Оларг и с любопытством покосился на меня, словно проверяя, не испугаюсь ли я проклятого города в последний момент.

– Точнее, его защитная стена, – сочла нужным поправить его Аликсия.

– А он большой? – спросил я, пытаясь разглядеть видневшуюся в прорехах между деревьями стену.

– Да. Несколько узлов в диаметре, – ответила эльфийка.

Около оборота спустя характер местности изменился еще раз. Слева от нас по-прежнему высилась стена леса, а справа потянулся низкорослый кустарник, росший вдоль, а иногда и между плит старой дороги. За кустарником раскинулось обширное буро-зеленое поле, сплошь усыпанное прошлогодними листьями, с кое-где росшими на нем одинокими засохшими деревьями. Поле простиралось на несколько десятков милиузлов на восток и упиралось в видневшуюся на горизонте далекую полосу леса, а с севера оно обрывалось у стен разрушенного города.

– Что это? – Шедший позади меня Хикс сощурился, пытаясь что-то разглядеть на тянувшемся справа от нас поле.

Я проследил за направлением его взгляда и заметил, как под деревом, кривым черным перстом торчавшим на поле милиузлах в двадцати от нас, что-то блеснуло. Блеснуло и пропало. Но когда отряд сделал еще несколько шагов, неведомая штука снова сверкнула в солнечных лучах.

– Я проверю, – сказал Эль и решительно свернул с дороги.

Он сделал нескольких шагов и исчез. В прямом смысле буквально провалился под землю! А земля, проглотившая моего побратима, жадно заволновалась, и на миг покрывавший ее ковер листьев разошелся, открывая нашему взгляду черную гладь воды.

– Болото! – ахнула Светлика.

Время сорвалось и полетело вскачь.

– Веревку! – крикнул я.

Один из альвов кинул мне конец длинного прочного каната, и я мгновенно обвязал его вокруг талии. Разбежавшись, я задержал дыхание и рыбкой нырнул во вновь расступившуюся гладь болота в том месте, где сгинул Эль.

Ненасытное болото легко проглотило новую жертву, и из черной воды и коричневого ковра прелых листьев остался торчать лишь туго натянутый канат. Двое альвов крепко сжимали его в руках, готовые в любую минуту вытянуть своего нового вождя.

Вокруг меня была тьма и холод. Чудовищным усилием воли подавив нарождавшуюся панику, я принялся на ощупь шарить вокруг себя руками в надежде зацепить тело побратима. Темно и холодно. Это были страшные мгновения.

Какая же глубина была у этого проклятого болота? Проглоти меня, Окс! Еще немного, и мы останемся здесь оба!..

Почувствовав, что мои легкие горят от недостатка воздуха, я начал отчаянно дергать за веревку. Рывок – и моя голова оказалась над поверхностью черной воды. Я уцепился за торчавшую над болтом покореженную плиту дороги и, раскрыв рот, сделал несколько судорожных вздохов.

Набрав в грудь побольше воздуха, я снова ушел под воду. Где же Эль?! Я отчаянно шарил вокруг руками, но моего побратима не было и следа. Я вынужден был вновь подняться на поверхность.

– Изгой, хватит! – сжав кулачки, закричала Аликсия. – Ты ему уже ничем не поможешь!..

Но я, не слушая эльфийку, вновь скрылся под водой. На этот раз я нырнул так глубоко, как только мог, не заботясь о том, что на обратную дорогу воздуха у меня может и не остаться…

Внезапно моя ладонь коснулась чего-то твердого. Эль! Я обхватил побратима за пояс и принялся неистово дергать канат.

Через несколько томительных мгновений прожорливая жижа расступилась, и я с наслаждением вдохнул полной грудью. Бережно опустив тело брата на плиты дороги, я стер с его лица липкую жижу и поднес к его рту ладонь.

– Он не дышит… – напряженно проговорил я и, положив скрещенные руки на грудь побратима, резко нажал, стараясь дать толчок его сердцу. Но все без толку. Эль не подавал никаких признаков жизни.

– Дай я попробую, вождь, – оттеснил меня в сторону Оларг. Покопавшись в висевшей на боку сумке, альв вытащил из нее баночку с какой-то остро пахнущей мазью. Сорвав с пояса кинжал, он одним движением распорол одежду эльфа и принялся круговыми движениями втирать мазь в его грудь. Эль распахнул глаза и резко сел, лихорадочно разевая рот в судорожных попытках вздохнуть. По его телу волной прокатилась конвульсия, эльф закашлялся, и его начало рвать густой черной жижей.

Через некоторое время он обессиленно откинулся на спину и, тяжело дыша, пробормотал:

– Изгой… кажется, ты снова спас мне жизнь.

Я облегченно рассмеялся и, пытаясь отряхнуться от болотной грязи, ответил:

– Да. В который уже раз. – Обернувшись к Оларгу, я искренне добавил: – Спасибо.