Ник также усерден и идёт напролом, через боль и лень, только он максималист и переоценивает себя. Крэш больше логик – одни и те же упражнения пытается сделать легче и под себя, что может помочь ему в будущем, но это характерно и для лени, с которой надо бороться, ведь многие вещи сделать легче просто нельзя. Дриада же исполнительна, только вот её характер может однажды подвести. Джин надеялся, что этого не будет.
«У них у всех отличные шансы, но пока в роли лидера этой команды я никого не вижу. Кроме…»
Эта башня принадлежала фениксам. Огромная комната с множеством дверей и лестниц, которые, словно нити, ведут к любой из дверей; потолки здесь высокие; площадь заставлена парящими над полом стульями, креслами и столами; всюду куча бумаги; то туда, то сюда летают нертиды7
.Джин видел, что сейчас тут было полно народу. У фениксов тоже есть распорядок, но кто его соблюдает? Особенно те, кто уже бывал на миссиях на других планетах или даже стал преподавать, как, например, Ремброт, чихали на все распорядки.
– Эй, Макс, Фламе не видел? – окликнул учитель юного феникса. Тот только пожал плечами. – А ты не видел? А ты? О, великие войны, да что не так с ней… – Джин поднялся по лестнице примерно до середины этой башни, где всё ещё продолжалась спираль из комнат. Найдя комнату с именной табличкой «Мирослава Фламе», он постучался, но в ответ тишина. – Я знаю, что ты там, – нахмурился Джин. Реакции ноль – вот тут-то пора побеспокоиться. – Фламе? Это не очень хорошая шутка. – Тишина. Ремброт вздохнул: что же, сейчас сказать не получилось.
Но тут он застыл, вспомнив о недавнем происшествии:
«Феникс вас дери, если вы опять решили проверить её силу, я по-настоящему разозлюсь! – Джин поспешил спуститься вниз. – Так дело не пойдёт!»
Он выбежал прочь под непонимающие взгляды, но, когда побежал в сторону спортплощадок, остановился: на тренировочном поле Крис отрабатывал движения, то и дело выпуская магию. Вот чёрт, он же велел ему отдыхать! Увидев плавные переходы рук и ног парня, Джин остановился. Невольно вспомнилось, как принц разочаровался, узнав свой уровень силы. Ремброт улыбнулся и, развернувшись, резко исчез из виду, словно и не появлялся.
Крис, ничего не заметив, продолжил, плавно переводя руку вверх и плавно опуская её перед собой. Потом повторил это другой рукой и, нахмурившись, открыл глаза, выпустив молнию.
– Плохо, – опустил он руки, но тут же, помахав головой, стал повторять то же самое. – «Не время думать, как вышло, – время делать! У меня получится!» – Наследник выпустил очередную молнию, которая на этот раз была мощнее и быстрее. Его цель – создать не просто молнию, а шаровую молнию – особую магию боя, о которой он прочёл сегодня. Всего 24 периода… Успеет ли он освоить магию 4-го уровня?
Но не только Крис был сейчас занят тренировкой. В глубине парка, на площадке, где из-за крон деревьев почти не было видно ночного неба, Ник отрабатывал удары мечом, рассекая им воздух и пропуская через него магию.
– Ну же, – прошипел он, тяжело задышав. Этим мечом не так просто управлять, но мастерство нужно оттачивать, иначе зачем тот старик отдал его ему? – Давай! – Меч засветился оранжевым светом. Ник, напрягшись, махнул им на деревья, отчего пришёл сильный ветер, который просто закружил листья, поднимая их вместе с камнями и палками. Но не больше.
Волф упал на колени, тяжело задышав. Тридцать девять! Уже тридцать девять раз он делает одно и то же – и результат нулевой! Почему? Что не так? Рыжий лёг на спину, раскинув руки и посмотрев на мерцающие звёзды вдалеке. Всматриваясь в глубину ночи, Ник улыбнулся: его всегда влекло что-то таинственное, далёкое. Порой парня посещали мысли, что он должен был родиться не на этой планете, но это, конечно, глупости.
Он закрыл глаза, чувствуя лёгкий ветерок. На Айре всегда есть ветер, но нет морей, вулканов, пустынь, джунглей; ещё есть горы, леса, реки и ураганные долины – это тоже неописуемое явление природы. Неожиданно Ник услышал музыку и открыл глаза, резко сев. Парень огляделся и, схватив меч, поднялся на ноги: кто-то играет на глинте8
. Юноша пошёл на звук, ускоряя шаг (а потом и вовсе перейдя на бег), пока не замер, подняв голову кверху: на самой верхушке одного из деревьев, на ветви, сидел некто, играя мелодию, наполненную грустью…Ник застыл, словно загипнотизированный звучанием, казалось, такого простого инструмента. А музыка всё продолжалась, и грустные мотивы западали в душу парня. Сердце начинало щемить. Лёгкий ветер, колыхающий листву и волосы Ника, заставлял вспомнить всё, что он так хотел бы забыть…