Хроники замка Брасс

– Он враг вам. Что бы я вам ни говорил, я говорил чистую правду о том, что он приведет вас к смерти. Ты вот, Гюйам Д’Аверк, знаешь, что ты сторонник Темной Империи, а Хоукмун заставит тебя пойти против Темной Империи. Аты, Боженталь, ненавидишь насилие, Хоукмун же превратит тебя в человека, способного творить насилие. И ты, граф Брасс, всегда соблюдал нейтралитет, когда дело касалось Темной Империи, а он сбил тебя с толку и вынудил сражаться с той самой силой, которую пока что ты считаешь объединяющей для Европы. И вот, вовлеченные обманом в действия, противоречащие вашим собственным интересам, вы погибнете. Убейте Хоукмуна сейчас, и тогда…

– Ну так убей меня! – Хоукмун поднялся в полный рост, раздраженный речами Калана. – Убей меня сам, Калан. Почему бы нет?

Пирамида по-прежнему висела над головами его друзей, пока Хоукмун смотрел на них с высоты дюны.

– И каким же образом моя смерть сейчас изменит всё, что уже случилось в прошлом, Калан? Либо твоя логика хромает, либо ты так и не сказал нам всего, что должен!

– Кроме того, ты уже начинаешь надоедать, – добавил Гюйам Д’Аверк. Он вынул из ножен изящный меч. – А я ужасно устал и хочу пить, барон Калан. Наверное, попытаю сейчас удачу, поскольку в этой пустыне все равно больше нечем заняться!

И он неожиданно прыгнул вперед и принялся разить клинком, протыкая сталью белую ткань пирамиды.

Калан вскрикнул, словно его ранило.

– Подумай о собственных интересах, Д’Аверк, я полезен тебе!

Д’Аверк засмеялся и снова ткнул мечом в пирамиду.

И Калан снова вскрикнул.

– Предупреждаю тебя, Д’Аверк, если ты не остановишься, я избавлю от тебя этот мир!

– Мне от этого мира никакой пользы. Да и сам он не в восторге от моего присутствия. Думаю, я доберусь до твоего сердца, барон Калан, если еще немного постараюсь.

Он снова ударил мечом.

Калан снова вскрикнул.

Хоукмун закричал:

– Осторожнее, Д’Аверк!

Он побежал, скатываясь с дюны, в надежде схватить огненное копье. Но Д’Аверк беззвучно исчез, когда он был еще только на середине склона.

– Д’Аверк! – В голосе Хоукмуна звучало отчаяние, звучала скорбь. – Д’Аверк!

– Молчи, Хоукмун, – раздался из пирамиды голос Калана. – Слушайте меня, оставшиеся. Убейте его немедленно, иначе вас постигнет судьба Д’Аверка.

– Да не такая уж и ужасная судьба, – улыбнулся граф Брасс.

Хоукмун взялся за огненное копье. Калан явно увидел это сквозь стены пирамиды и потому закричал:

– Какой же ты вандал, Хоукмун! Но все равно ты умрешь.

И пирамида начала бледнеть, после чего исчезла.

Граф Брасс огляделся, и на его бронзовом лице читалась насмешка.

– Лучше бы нам поскорее найти Сориандум, – заметил он, – а то, если продолжать в том же духе, искать его будет некому. Наши ряды стремительно редеют, друг Хоукмун.

Хоукмун глубоко вздохнул.

– Как трудно дважды терять добрых друзей. Тебе не понять, ведь для тебя Оладан и Д’Аверк были такими же чужаками, каким я сам оставался для них. Но для меня-то они старые друзья.

Боженталь положил руку на плечо Хоукмуна.

– Я понимаю, – заверил он. – Тебе всё это дается труднее, чем нам, герцог Дориан. Ведь если нас одолевает недоумение – нас выдернули из нашего времени, то и дело стращают смертью, нас преследует какая-то странная машина, приказывающая убить кого-то, – то ты полон скорби. А горе, как никакое другое переживание, ослабляет человека. Оно лишает тебя силы воли, когда тебе особенно нужна воля.

– Да. – Хоукмун снова вздохнул. Опустил огненное копье. – Что ж, – сказал он, – Сориандум я все же нашел, по крайней мере, те холмы, у которых стоял Сориандум. Наверное, успеем туда до наступления темноты.

– В таком случае поспешим в Сориандум, – предложил граф Брасс. Он стряхнул с лица и усов песок. – Если повезет, теперь несколько дней не увидим барона Калана с его чертовой пирамидой. А за это время мы, вероятно, немного продвинемся в разрешении этой загадки. – Он хлопнул Хоукмуна по спине. – Идем, парень. Садись на верблюда. Никогда не угадаешь – вдруг всё еще закончится хорошо. Может, ты еще снова увидишь наших друзей.

Хоукмун горько улыбнулся.

– У меня такое ощущение, что мне очень повезет, граф Брасс, если я снова увижу жену и детей.

Глава четвертая Новая стычка со старым врагом

Никакого Сориандума среди зеленых холмов на границе Сиранианской пустыни не оказалось. Впрочем, воду они нашли. Нашли и следы, оставшиеся от города, но сам город пропал. Хоукмун когда-то своими глазами видел, как город исчезает, спасаясь от угрозы Темной Империи. Очевидно, народ Сориандума проявил мудрость, решив, что угроза пока не миновала. Они мудрее его, сардонически подумал Хоукмун. Значит, путешествие сюда в итоге оказалось бесполезным. Оставалась лишь одна призрачная надежда: вдруг та пещера, где много лет назад он нашел кристаллические машины, до сих пор цела. В отчаянии он повел двух товарищей дальше в холмы в нескольких милях от Сориандума.

– Кажется, я напрасно завел вас сюда, друзья мои, – сказал Хоукмун Боженталю и графу Брассу. – Хуже того, я заманил вас несбывшейся надеждой.