Хроники замка Брасс

Таким манером они двигались три дня, почти совсем не отдыхая, пока Хоукмун попросту не свалился – выпал из седла, лишившись чувств. На тот момент ему было уже наплевать, найдет он Иссельду или нет. Он не винил и не оправдывал Катинку ван Бек за столь безжалостное отношение к себе. Боль не отпускала его ни на миг. Он двигался, когда двигалась лошадь. Он останавливался, когда останавливалась лошадь. Он съедал то, что Катинка ван Бек время от времени ставила перед ним. Он спал в те несколько часов, какие она выделяла для сна. А потом он лишился чувств.

Один раз он очнулся и открыл глаза, увидел собственные ноги, болтавшиеся по другую сторону конского туловища, и понял, что Катинка ван Бек продолжает путь, перебросив его через седло как тюк.

И спустя некоторое время Дориан Хоукмун, герцог Кёльнский, поборник Рунного посоха, герой Лондры, вот так и въехал в старинный город Лион, столицу Лионесса, и его коня вела в поводу немолодая женщина в запыленном доспехе.

Когда Дориан Хоукмун очнулся в следующий раз, он лежал в мягкой постели, над ним склонялись юные служанки, улыбаясь ему, предлагая ему пищу. Несколько мгновений он отказывался признавать их реальность.

Но они были очень даже реальные, и еда оказалась вкусная, и отдых его освежил.

Прошло два дня, и Хоукмун, которому стало лучше, с неохотой подчинился требованию Катинки ван Бек продолжать путь, чтобы найти зловещую армию в Булгарских горах.

– Наконец ты окреп, парень, – сказала Катинка ван Бек как-то утром, когда они ехали между залитыми солнцем зелеными округлыми холмами. Теперь она держалась рядом с ним, поскольку вести его лошадь за уздечку больше не было нужды. Она хлопнула его по плечу. – Стержень у тебя крепкий. Вот увидишь, что бы с тобой ни случилось, всё поправимо.

– И все же вряд ли здоровье стоит подобных страданий, сударыня, – с чувством проговорил Хоукмун.

– Ты еще скажешь мне спасибо.

– Если честно, Катинка ван Бек, я в этом не совсем уверен!

При этих словах Катинка ван Бек, регентша Укрании, от души рассмеялась и пришпорила коня, поскакав по узкой тропинке, заросшей высокой травой.

Хоукмун был вынужден признаться себе, что боль уже не терзает его так сильно, он теперь гораздо лучше переносит долгие дни в седле. Время от времени его еще мучили рези в животе, он, конечно, не сделался таким сильным, как прежде, но всё же он мог уже наслаждаться окружающими видами, звуками и запахами. Его изумляло, как мало спит Катинка ван Бек. Они каждый раз останавливались лишь далеко за полночь, только тогда она соглашалась разбить лагерь. В результате двигались они с поразительной скоростью, но Хоукмун чувствовал постоянную усталость.

Второй этап их пути начался, когда они добрались до владений герцога Микаэля Базельского, дальнего родственника Хоукмуна, на чьей стороне Катинка ван Бек сражалась однажды во время усобной войны с еще одним его родственником, теперь давно уже покойным Страсбургским Самозванцем. Когда владения герцога Микаэля осадила Темная Империя, ему пришлось пережить немыслимые унижения, и он так и не оправился от них в полной мере. Герцог превратился в настоящего мизантропа, и почти все обязанности правителя взяла на себя его жена. Ее звали Юлия Падуанская, дочь Предателя Италии Энрико, который заключил союз с Темной Империей против соотечественников и был за свои старания убит лордами Гранбретани. Возможно, пытаясь искупить низость отца, Юлия Падуанская правила провинцией хорошо и довольно справедливо.

Хоукмун отметил, что зажиточность этого края бросается в глаза. Тучный скот пасся в густой траве. Фермы стояли добротные, сверкая свежей краской и шлифованным камнем, коньки крыш были покрыты затейливой резьбой, которую любили местные крестьяне.

Однако, когда они приехали в столицу Базель, Юлия Падуанская встретила их всего лишь с прохладной вежливостью, не особенно стремясь выказать гостеприимство. Кажется, ей было неприятно напоминание о прежних мрачных временах, когда Темная Империя заправляла всей Европой. И ее вовсе не обрадовал визит Хоукмуна, ведь он героически сражался с Империей, и это только лишний раз напоминало ей об унижении мужа и предательстве отца.

В итоге путники не стали задерживаться в Базеле, а сразу направились в Мунхейн, где старый правитель буквально осыпал их подарками, умоляя погостить подольше и рассказать ему о своих приключениях. Они лишь предупредили его об опасности, сообщив, что случилось с Укранией (он отнесся скептически), но ни словом не обмолвились о целях путешествия, и он с большой неохотой распрощался с ними, снабдив хорошим оружием вместо того, что было при них, и хорошей одеждой, хотя Хоукмун не пожелал расставаться с тяжелым кожаным плащом, потому что теперь близость зимы ощущалась особенно отчетливо.

К тому времени, когда Дориан Хоукмун и Катинка ван Бек достигли Линца, теперь ставшего республикой, на улицы деревянного городка, заново отстроенного после того, как его стерли с лица земли армии Гранбретани, падал снег.