Хроники Зареченска. Дилогия (СИ)

– Привет, ребятки, – поздоровался Никифоровстарший. Выглядел он неважно. Даже в полутьме был заметен уставший, словно потухший взгляд и синие мешки под глазами. Он ссутулился и поседел. Говорят, рыжие не седеют – пример Владимира Ивановича показал, что это большое заблуждение.

Отец Эдика был одет в охотничий камуфляж и военного образца берцы. На поясе – кобура с «макаровым», будто не к себе во двор вышел.

«Похоже, дядя Володя догадывается о грозящих ему и сыну неприятностях. И немудрено. По нынешним меркам настоящим богатством владеют», – промелькнуло у Александра в голове.

– Пивком балуетесь? – спросил Владимир Иванович.

– Здравствуйте, дядь Володя. Балуемся. Вот, хочу представить своих товарищей. – Бер со студентами повторили процедуру знакомства, сопроводив ее кратким, в двух словах, рассказом, кто они и откуда – для большей доверительности в предстоящей беседе. Так проинструктировал спутников Александр, объяснив: чем больше собеседник знает о тебе, тем больше раскрывается перед тобой и доверяет.

Следом за ребятами взял слово Бер. Он поведал о выводах, сделанных сегодня на семейном совете, и предложил помочь друг другу. Никифоровы молча слушали импровизированную речь. Исчерпав все доводы, Александр с надеждой переводил взгляд с Ника на его отца и обратно. Никифоровы долго молчали. Эдик заинтересованно глядел на троицу, видимо ожидая первого слова отца. Однако тот не спешил с ответом. Он долго смотрел в одну точку, машинально вертя в руке пустую банку. Когда терпение у всех уже подходило к концу, Владимир Иванович вышел из задумчивости.

– Значит, говоришь, батька твой захворал? – поинтересовался он.

– Да, но постепенно идет на поправку. Думаю, через пару недель будет как огурчик, – тотчас откликнулся Александр.

– Будем надеяться. – Никифоров смял тонкий корпус алюминиевой банки и неожиданно для всех зашвырнул ее в темноту. Внезапная вспышка злости утихла так же быстро, как и появилась, и Владимир Иванович уже спокойно, с какимито новыми, более живыми нотками в голосе произнес:

– Ты верно подметил, власти обязательно будут грести под себя все, что осталось от прошлого. Только прошлого не вернуть, к сожалению. – Он улыбнулся уголками губ, но улыбка вышла кривая, больше напоминающая оскал. – Вы не учли один важный момент.

– Какой? – насторожился Александр. – Мы приветствуем любую здравую идею. – Эти резкие перепады настроения собеседника ему не нравились. Между тем Владимир Иванович продолжал:

– В целом с вашим предложением я согласен. – Он недовольно скривился, услышав радостные возгласы. – Однако в вашем проекте есть некоторые недоработки. Допустим, вы взялись охранять имущество, которым, к счастью или к несчастью, я владею. И за это имеете дивиденды с прибыли, оружие, добротную одежду. Но этого недостаточно. Необходимо объединиться полностью. Найти новое место жительства – здание или небольшую группу зданий, которые легко превратить в крепость, с постоянным источником чистой воды и достаточно большим участком земли, чтобы заниматься сельским хозяйством. Ты же, Сашка, морпех и должен понимать необходимость всего этого в условиях… – Никифоровстарший задумчиво помолчал и докончил: – Даже не знаю, как назвать ту задницу, в которой мы очутились.

– Так в заднице и находимся, чего уж тут придумывать, – подал голос Фикса.

– Вы правы, дядя Володя, – сказал Александр. – Об этом мы както не подумали. Но это тема для отдельного обсуждения. Главное, что вы поняли и приняли наше предложение. Меня очень радуют перспективы. Ваше согласие существенно повышает шансы нашей семьи на выживание.

– Не только вашей, Саша, не только. Полагаю, к нам захочет присоединиться мой младший брат с семьей. До катастрофы он был действующим офицером ГРУ и в Зареченск приехал с женой и детьми в отпуск. Как только «бабахнуло», он сразу поднял на уши всех, кого знал из вояк, и те сообщили нерадостные известия. Насколько я понял, многие не поверили, что очутились в чужом мире, и попытались выбраться за его пределы, чтобы найти помощь в других городах. Но это оказалось бессмысленной затеей. Железной дороге требуется серьезный ремонт, в некоторых местах пути разрушены полностью. – Отец Эдика замолчал и отхлебнул пива. Бер слушал внимательно, не прерывая. О многом он знал из разговоров эмчеэсников, о многом догадывался сам. Так что услышанное не стало для него откровением, но все равно было интересно узнать чтото новое. – Но самое главное, – продолжал Владимир Иванович, – все пути из Зареченска – и железнодорожные, и автомобильные – обрываются в паре десятков километров от города. Говорят, словно ножом отрезали, и далее начинается совершенно иной ландшафт.

– И что там? – не выдержал Фикса. От любопытства он подался вперед, боясь пропустить хоть слово.

– Мне на самом деле мало что известно. Не до того было, – повинился Никифоровстарший и посмурнел. – Жену хоронил… – Он замолчал, погрузившись в собственные переживания.

Тогда в разговор вступил Эдик.