Хроники Земли Простой

Но поскольку читатель — это не посторонний, составители хроник считают своим долгом разъяснить, что это за кризис такой. Исторически сложилось так, что хотя Пемолюкс и назывался королевством, на самом деле никаким королевством не был. Фактически это был союз трех княжеств — Пеласта, Морвилля и Люксенгардта. В ту пору, когда все эти княжества были гордые и независимые, в Пеласте правила Рубиновая династия, в Морвилле — Берилловая, а в Люксенгардте, самом бедном из этих трёх — Стразовая. Зато они, в смысле, люксенгардтцы были самые гордые. Как говорится, ноблесс оближ.

Три княжества время от времени волтузили друг дружку, угоняли скот, захватывали земли, теряли земли, в общем, жили не тужили. Каждый князь считал своим долгом обиды не спускать и отвечать ударом на удар, так что, в конечном счёте, всё то на то и выходило. То, что волтузили они, в основном, лишь друг дружку и не отвлекались на других прочих властителей, было предопределено географически. Дело в том, что возле Морвилля река Белая делилась на два рукава, каждый из которых через пару сотен лат впадал в Северное море. Таким образом, все три княжества были расположены на довольно большом острове, что и привело к тому, что сподручнее было им волтузить именно друг дружку.

А потом, как водится, наступили лихие времена. Во время второй экспансии клана Вентаны, чьим опорным пунктом только-только стал Билгейтц, то есть примерно около двух веков назад, княжества впервые столкнулись с серьёзными проблемами. Армия клана была организована и многочисленна, а маги Вентаны могли заморозить Белую в любом месте. Первым, кто осознал масштаб катастрофы, был князь Пеласта Коботин Лохматый, получивший свое прозвище после того, как изгнал из княжества всех цирюльников, облыжно обвинённых во вредительстве и искусственном насаждении моды «под горшок». Помимо повышенной лохматости жителей Пеласта, изгнание цирюльников послужило причиной для ещё одного, тоже печального для княжества события. А именно, с целью защиты прав и свобод цирюльников в Пеласт вторгся Свободотворческий корпус объединённых Вентанских вооруженных сил. Наведя при помощи магической заморозки ледяные переправы в нескольких местах, вентанцы атаковали Коботина сразу по нескольким направлениям.

И Коботин был разгромлен. Естественно не один, а вместе со своей дружиной. Потерпев поражение, Коботин с остатками верных людей резво отскочил к столице Пеласта, Пеластбургу, где и объявил всеобщую мобилизацию, что говорит о том, что какие-то реваншистские настроения он в тот момент питать продолжал. Чуть позже, глядя со стен родного города на приближающиеся к Пеластбургу орды*** вентанцев, Коботин внезапно осознал, что заблуждается, и что, собственно, выбор у него невелик: либо сдаться, либо умереть в очень неравной битве. (***Именно это слово употребили летописцы Пеласта. — Прим. сост. хроник). Однако мощный ум князя породил третье, весьма нетривиальное решение.

Он решил обратиться за подмогой к своим историческим врагам.

К чести князей Алдона Косматого Морвилльского и Пикока Патлатого Люксенгардтского надо сказать, что они немного (совсем немного) поразмыслив, откликнулись на призыв соседа, поступив таким образом согласно старой пословице: «Старый враг лучше новых двух». Злые языки утверждают, что основной причиной послужило то, что намедни они и сами на почве абстинентного синдрома изгнали из своих княжеств цирюльников, но летописцы Пемолюкса документировано заявляют, что это был исключительно жест доброй воли. Морвилльская кавалерия и люксенгардтская пехота ударили дружно в тыл осаждавшим и тем самым спасли Пеластбург, Пеласт и заодно себя от порабощения. Клан Вентаны, ошарашенный столь нетипичным поведением трёх княжеств, ещё несколько раз пытался вторгнуться в пределы какого-нибудь из них, но каждый раз встречал дружный тройной отпор, и со временем, злопыхательски обозвав Пеласт, Морвилль и Люксенгардт «злыми и недалёкими княжествами», отступился.

Дабы не утомлять читателя хитросплетениями исторической интриги (как завернули, а?), мы продолжим свой рассказ о причинах кризиса власти в Пемолюксе чуть позже.

Глава 6,

в которой читатель наконец-то узнает о том, что такое Совет Пятнадцати, и удостоится чести присутствовать при принятии исторического решения