Хроники Земли Простой

Вот и сейчас наши друзья сидели у костра, испытывая определённые неудобства. В основном, это касалось мужчин, которые были в одном исподнем, поскольку обстоятельства, как вы помните, уважаемый читатель, не дали им возможности одеться. Настроение, тем не менее, у всех было в общем-то хорошее, как обычно бывает с людьми, избегнувшими серьёзной опасности. Отсутствие платья представлялось досадным пустяком, поскольку хоть Микки и оставил все свои деньги вместе с верхней одеждой в "Ощипанном путнике", зато деньги Эрвина находились у Аманды в целости и сохранности, что заставило меченосца частично пересмотреть свои взгляды на брак.

— Я одного не пойму, — сказал Микки, глядя на пламя костра. — Вот сначала гномы, потом саабиты, сейчас еще эти, как их…

— Черные рыцари, — подсказала Белинда, глядя на возлюбленного.

— Ну да, чёрные рыцари, — согласился Микки, посмотрев на Буйба, который подобно Белинде тоже преданно смотрел на него. — И всем от нас чего-то надо… Оборотней вот наняли.

— Не знаю, чего им надо, — мрачно сказал Эрвин. — Но в покое они нас не оставят, это точно… — и помолчав, решительно добавил:

— Надо менять маршрут. С Западным трактом придётся расстаться, пойдем к морю. Это, конечно, крюк — но этого они не ждут.

Он взял веточку и стал чертить на куске голой земли.

— Двинемся вдоль застав, по Пограничной дороге. Потом на правый берег Белой, и по нему до Билгейтца.

На том и порешили, а пока легли спать, доверив свой сон боевым свиньям.

Утро выдалось хмурым. Свежая ночь, отсутствие полноценного горячего питания и почти полная неизвестность тяжким бременем легли на души путешественников. Невкусно позавтракав остатками вчерашней трапезы, предусмотрительно захваченными Белиндой из трактира (кто-то скажет, что такое невозможно, а мы ему ответим — милый, вы плохо знаете женщин!) наши герои начали собираться в путь. Идти предстояло на восток, навстречу дюнам, лениво лежащим на берегу Великого океана.

К вечеру послеследующего дня наши друзья, в основном на перекладных и безо всяких приключений добрались до Клепсиса — небольшого вольного города на границе Ортаска. Выглядели они гораздо лучше, чем накануне — по крайней мере все были одеты, как и положено путникам.

— Стоп! — негромко скомандовал Эрвин, и все замерли прямо на дороге. Белинда грациозно застыла с поднятой на шаге ногой, Аманда мгновенно прервала гневную тираду, обращенную к Микки, сам Микки тоже замер с разинутым ртом, а Бэйб, Бойб и Буйб даже перестали жевать. Вдумчивому читателю, хорошо изучившему характеры наших героев, подобное послушание может показаться удивительным и даже диким, поэтому, видимо нам всё-таки придется вернуться в утро предыдущего дня.

— Микки, туши костер, Белинда, собери вещи, дорогая, помоги Белинде, через десять минут мы выступаем, — сказал меченосец и пошел седлать коней. Коней там, где, по его разумению, они должны были быть, он не нашел, чему немало удивился, так как хорошо помнил, что вечером велел Микки привязать их к во-о-он тем деревьям. Когда спустя пятнадцать минут злой и вспотевший меченосец вышел к бивуаку, ведя за собой сытых, довольных, прекрасно выспавшихся и непривязанных лошадей, он обнаружил: во-первых, Микки Спиллейна, благодушно точившего Гринпис, во-вторых, непогашенный костер, в-третьих, Белинду, плетущую венок из луговых цветочков, в-четвертых, живописно разбросанные по месту стоянки вещи, в-пятых, Аманду, помогающую Белинде. Проще говоря, на бивуаке царили анархия и полное отсутствие дисциплины во всех её проявлениях. Единственными существами, готовыми двинуться в путь, были боевые свиньи Ортаска, всем своим видом выражавшие готовность к новым приключениям.

— Дорогая! — взревел меченосец ужасным голосом, от негодования перейдя на благородный слог. — Что сие значит?

— А что я? — вздорным тоном отозвалась Аманда, пока все остальные, испуганно моргая, смотрели на меченосца. — Я как раз всё делаю, как ты велел, то есть помогаю Белинде!

— Но я-то сказал, чтобы Белинда собирала вещи, а не плела веночки, а ты ей помогла! — проревел меченосец.

— Знаешь, милый, — вздохнув, отвечала храбрая девушка, — я делаю, что ты мне сказал, и всегда буду так делать, потому, что люблю тебя, а ты кричишь на меня, будто это я виновата в том, что Белинда собирает цветочки, хотя что плохого в том, чтобы собирать цветочки, боже, какая я несчастная, у всех мужья как мужья, лишь мой только и умеет, что мечом махать, да на меня орать…