Хроники железных драконов

– Чья козочка?

Она напряглась.

– Это со мной, – ответил Крысякис. – Ты не против?

Питер пожал плечами:

– Мне по фигу.

Джейн ела молча, боясь присоединиться к беседе. Речь шла о машинах – похоже, Питер был докой по этой части, – о психологии крылатых драконов, отклонениях в поведении древнего сверлильного станка, содержавшегося при школе столько, сколько помнили даже самые отпетые второгодники, и которого можно было бы давно усыпить. Она слушала как завороженная. У них на уроках, если об этом вообще заходила речь, машин касались чисто теоретически. Джейн несказанно завидовала практическому опыту мальчиков.

Когда она взяла поднос и собралась уходить, Крысякис небрежно бросил:

– Так ты вечером, да?

Джейн кивнула и смылась.

Поскольку уровень школьной подготовки подменыша сильно недотягивал до уровня остального класса, ей приходилось каждый день после уроков оставаться на два часа дополнительных занятий с Бледным человеком. Высокое тонкое создание носило бежевые слаксы, белую рубашку и парусиновые туфли. Цвет его кожи всегда оставался таким же безжизненным, как и одежда, а глаза были еще мертвее.

Он, как всегда, не отреагировал на ее появление. Бледный человек неподвижно сидел на деревянном стуле, сложив руки на коленях, спиной к доске, уставившись в пустоту прямо перед собой.

– Здравствуйте… Меня прислали сюда на дополнительные занятия…

Он поднял глаза на подменыша. Слабо кивнул. Неторопливо, без эмоций взял книгу, открыл ее, перелистнул страницу, вернул назад.

– В небе имеются три звезды, – произнес Бледный человек, – движущиеся вокруг Юпитера. Блуждающие звездные тела устанавливают малый зодиакальный процесс этому страннику в его величавом двенадцатигодичном шествии вокруг Солнца.

Приходилось изо всех сил сосредоточиваться, чтобы уловить значение его слов, настолько бесстрастно они произносились. Не делай Джейн над собой усилий, под его монотонный бубнеж она непременно унеслась бы за пределы реального мира. Бледный человек запросто мог ей это позволить. Ему не было до нее никакого дела. Репетитор происходил из какого-то лесного народа. Изгнанный из родной среды, он усох и ослаб и, казалось, вообще не до конца отдает себе отчет в том, где находится. В нем напрочь отсутствовала присущая всем прочим живым существам естественная сила и энергия.

Продолжая бубнить, Бледный человек щелчком выудил из мятой пачки мятую сигарету, разгладил ее между пальцами, сунул в щель рта и похлопал себя по карманам в поисках спичек.

Джейн тихонько вздохнула. За окном виднелся разукрашенный зимними деревьями горизонт. Она с тоской подумала про Крысякиса и поход в молл.

Что поделаешь, надо выполнять свою часть договора. Дракон предоставил ей жилье, защиту и питание. Запасы продуктов дважды в неделю привозили прямо к входному люку. Могущества стального чудовища вполне хватало на какую-то техническую уловку со службой доставки, но для полного восстановления собственного тела ему требовался квалифицированный инженер. Джейн, в нынешнем своем невежественном состоянии, ничем ему помочь, разумеется, не могла, и, с ее точки зрения, они заключили честную сделку. Невзирая на личные отношения, дракон и подменыш нуждались друг в друге. Дополнительные занятия с Бледным человеком, несомненно, являлись частью той цены, которую она согласилась заплатить.

– Извините, – робко произнесла Джейн, – но какое воздействие эти малые планеты оказывают на наше поведение и нашу судьбу? В смысле, понимаете, астрологического влияния?

Репетитор оторвался от книги.

– Никакого.

– Вообще никакого?

– Да.

– А что оказывает? В смысле, управляет нашими судьбами.

– Единственные внешние силы, имеющие на нас какое-либо влияние, – это те, что мы встречаем каждый день: улыбка, нахмуренные брови, кулак, кирпичная стена. То, что ты называешь судьбой, просто семантическое заблуждение, видимость придания цели слепой случайности. Поскольку любой из нас обречен противостоять потоку случайных событий, нами движут исключительно внутренние побуждения и силы.

Джейн уцепилась за последние слова.

– Тогда, по вашим словам, получается, что наша судьба заключается в нас самих, так?

Он покачал головой.

– Если так, то ее значение неуловимо мало и им можно пренебречь. Я бы не советовал полагаться на столь незначительную величину.

Холодная бездна отрицания распахнулась вокруг Джейн, протянувшись в бесконечность одновременно по всем осям и совершенной сферой объяв всю вселенную. Жизнь, представленная ей Бледным человеком, – хаотичная, лишенная истока, цели или направления, – казалась невообразимой. И все же он настолько очевидно пребывал по ту сторону границы мира иллюзий, утешений или желаний, что Джейн просто не могла заподозрить его в неискренности. Бледному человеку не было нужды обманывать ее.

– Но все, кого я знаю, верят во влияние планет.

– Да. Верят.

Она ждала продолжения, но Бледный человек больше ничего не сказал.