Хроноагент. Гексалогия

Катрин, посмотрев на нас, так же лихо опрокидывает свою рюмку. Ее огромные глаза стремительно увеличиваются, пытаясь вытеснить с лица все остальное, из них ручьями льют слезы, она задыхается.

Андрей быстро насаживает на вилку кусочек селедки.

– Быстро закуси! Водку лучше всего соленым закусывать.

– Или острым, – подхватываю я, – например, лучком в уксусе. Очень способствует.

– А лучшая закуска – соленые рыжики! – мечтательно говорит Андрей.

При этих словах мы с Леной прыскаем от смеха.

– Я чтонибудь не то сказал? – удивляется Андрей.

Тут Лена подробно, с “картинками”, описывает мои опыты с синтезатором. Рассказ, как и следовало ожидать, производит неизгладимое впечатление. Кэт буквально лежит на столе, трясясь от смеха. Андрей, отсмеявшись, подводит итог:

– Что ж, друже, первый блин комом. Ничего, освоим и эту технику. Звездные крейсера освоили и с синтезатором, даст Время, какнибудь справимся.

– Какнибудь не надо, – замечает Кэт и, в свою очередь, рассказывает, как Андрей сделал ей букет роз, которые через полчаса начали благоухать чесноком.

Когда проходит очередной приступ смеха, я спрашиваю Андрея:

– Ну что, теперь будем работать вместе?

– Конечно. А что, у тебя есть выбор? У меня нет. Мне после твоих подвигов в 41м делать больше нечего. Тоже мне – летчик, ас! Ломится в атаку без оглядки на тылы. Слушай, нехорошо получается. Тебе в распоряжение дают полный сил, молодой, здоровый организм, а ты его в дым распыляешь. Не ожидал!

Андрей сокрушенно качает головой. Я в долгу не остаюсь:

– А самто хорош! Здоровый, опытный мужик не смог справиться с пятеркой подростков. Где тебе было в 41м с “мессерами” драться!

Андрей мрачнеет.

– Да, подвел я тебя…

– Да брось ты! Шуток не понимаешь. Моя судьба была предопределена еще тогда, 4 мая. Кстати, ладно, я – человек случайный. А тыто как в эту историю влип?

– Еще в апреле, когда я служил в Ленинградском округе, мне предложил эту работу наш командир дивизии. Он был хроноагентом и присматривался ко мне еще с Финской кампании. Я было согласился, но, когда он начал рассказывать подробности, у меня возникли сомнения, что я справлюсь с этим заданием. Тогда и была задумана эта многоходовая комбинация. Ты просто слегка спутал карты, но ведь все закончилось нормально.

– А что это ты вдруг засомневался?

– Меня взяло сомнение, что я просто не доживу до октября. Комдив рассказал, как начнется война, какие будут потери и все остальные подробности. И тогда я понял, что просто забуду о задании, буду лезть в любую драку без оглядки и потеряю башку задолго раньше срока.

– Так и я мог так же сделать!

– Ты – нет! Я же видел, как ты воевал. Не так, как все наши, а подругому, поновому. Ты резко уходил в набор, выигрывая высоту. Сколько раз Сергей изза этого от тебя отрывался! И стрелял ты с малой дистанции, короткими очередями, в упор, наверняка. Мне бы этому учиться и учиться. А пока бы я этому учился, меня бы успокоили.

Я на мгновение задумываюсь.

– Да, ты, пожалуй, прав. Самолеты были новые, а вот инерция мышления подводила ребят. Буквально единицы – Волков, Лосев, Федоров и еще коекто – сразу поняли, что основа современного воздушного боя – вертикальный маневр и точный огонь, и умело пользовались этим.

– Это тебе было легко понять. Ты уже знал об опыте всей войны, да и на реактивных успел…

– Знаешь что, Кэт, – вступает в разговор Лена, – если мы их сейчас не остановим, они сядут на свои истребители и улетят от нас куданибудь далекодалеко.

Андрей смеется.

– В самом деле, мы увлеклись. – Он разливает по второй, а Кэт наливает вина. – К водке надо привыкать постепенно.

После того как вторую мы основательно закусили, я интересуюсь:

– А ты, часом, не выяснил, в чем конкретно будет состоять наша работа? Для чего нас так тщательно готовят?

Андрей качает головой, а Лена неожиданно говорит:

– Я приоткрою вам завесу. Судя по всему, Магистр готовит вас для выполнения особых заданий по своей теме.

– А что это за тема?

– Никто этого не знает. Доступ к информации строго ограничен.

Андрей хмурится.

– Ох! Не нравятся мне эти секреты.

– Если уж на то пошло, – подхватываю я, – мне все это вообще не нравится. Я на эту работу согласился только потому, что выбора у меня не было.

– Так, Андрей садится на любимую лошадку, – замечает Лена.

– И что это за лошадка? – интересуется Кэт.

– Неэтичность нашего вмешательства в ход исторического процесса. Помоему, эта проблема мешает ему спокойно спать по ночам.

Катрин смотрит на меня с любопытством. Андрей порывается чтото сказать, но Кэт останавливает его, положив ему на руку свою ладошку.

– Не знаю, Андрей, как вам это все объясняли и вразумляли вас, но я попробую еще раз. Вот вам простая аналогия. По железной дороге идет пассажирский поезд. Автоматы переводят стрелки, блокируют переезды, закрывают и открывают пути, задерживают встречные поезда на разъездах.