Хроноагент. Гексалогия

– Действительно, уже очень поздно. Завтра, а точнее, уже сегодня, с утра, я встречусь с каждым из вас и обговорю задание подробнее. А сейчас, полагаю, все могут быть свободны, кроме хроноагентов.

Все расходятся, а Магистр достает бутылку «Столичной» и стограммовые стаканчики вместо обычных рюмок.

– Это не помногу? – спрашиваю я.

– От кого я это слышу? – ехидно отвечает Магистр. – Понимаю, ты имеешь в виду Элен. Но ведь ей тоже надо снять стресс.

Магистр разливает водку и достает из холодильника соленые огурчики.

– Выпьем за то, чтобы все это благополучно завершилось, без жертв с нашей стороны. Пока Андрэ рубился с этим выходцем с того света, я думал, меня инфаркт хватит.

Мы выпиваем, и я спрашиваю:

– Магистр, а что сказал тебе Ричард перед самым началом нашего боя?

– Он обратил мое внимание на красный камень на шлеме Черного Рыцаря.

– Вот это наблюдательность! Я разговаривал с ним, потом еще в галерее встретились, и ничего не заметил.

– Профессионализм, – бросает Лена. – Я имею в виду не тебя, конечно, а Ричарда.

– Все, – говорит Магистр, – с утра за работу. Вы идете в Сектор Z, ты, Андрэ, с утра – ко мне, а ты, – он поворачивается ко мне и протягивает кристалл, – завтра работаешь вот с этим. Спокойной ночи.

Мы направляемся к НульТ. Меня останавливает голос Магистра:

– Андрэ! Забери свое ведро, оно мне без надобности.

– Это не ведро, а шлем! – возмущаюсь я, поднимая шлем за рог.

– Тем более он мне ни к чему. В ведро хоть налить чтото можно, а из твоего, гм, шлема все вытечет, весь в дырках.

Не отвечая на ехидные выпады, вхожу в кабину НульТ, где меня ждет Лена. Выходим мы у меня дома. Лена первым делом снимает перчатки и скидывает шубу на пол у камина. Сразу становится ясен секрет ее бесшумной походки. Под шубой Лена была одета все в тот же тонкий белый комбинезон и обута в те же мягкие тапочкичешки.

– Ну, слава Времени, можно, наконец, раздеться! – облегченно говорит она, усевшись в кресло и вытянув ноги.

Молча киваю и ставлю шлем на пол в углу. Затем скидываю плащ и отстегиваю меч. Освободившись от перевязи с мечом, усаживаюсь в кресло и начинаю стягивать свои «сапогичулки». Вдруг Лена срывается с места и, опустившись на колени, принимается стягивать с меня обувь. Я было удивляюсь, но Лена опережает меня.

– Если рыцарь ухаживает за своей дамой постоянно, то привилегия дамы: ухаживать за своим рыцарем после боя.

Вдруг она тычется лицом в мои колени и начинает реветь.

– Андрей… ведь он… он мог сегодня… убить тебя!

– Ну, это не так просто было бы сделать, – пробую успокоить я ее.

– Не петушись, хоть передо мной! Он дважды достал тебя мечом, а ты… ты ничего не смог бы с ним сделать, если бы не перевел меч в режим монокристалла.

– Но, Леночка, у меня и в уме даже не было, что это – настоящий бой. Я все понял только под конец.

– А вот я все сразу поняла. По тому, как решительно он шагнул к тебе, как нанес первый удар. Да все это сразу поняли, только ты ничего не понимал. Он бил тебя насмерть, а ты только эффектно отмахивался и искал случая выбить у него меч. Все, кроме тебя, сразу поняли, что он пришел за твоей жизнью. А ты вел себя не как хроноагент, а как заштатный актеришка из провинциальной труппы! А обо мне ты подумал? Что стало бы со мной, если бы он убил тебя?

Лена замолкает и снова прижимается к моим ногам.

– Ну, ну, Леночка, – пытаюсь я утешить ее на этот раз шуткой, – не надо так сильно тереться об меня. Исцарапаешься об эту железную чешую.

– Ну, так сними же поскорее свои железки, – сквозь слезы говорит Лена и, вставая, добавляет: – Давай помогу.

Она помогает мне отстегнуть наплечники, стянуть длинную кожаную рубаху с нашитыми на нее железными чешуями и чешуйчатые чулки. Я остаюсь в шортах и в майке. Лена осматривает «зарубку» на моем предплечье.

– Надо обработать и перевязать, – заявляет она. – И не возражай! Я всетаки врач.

Найдя в аптечке все необходимое, Лена профессионально обрабатывает рану и искусно ее перевязывает. Потом она усаживается ко мне на колени и шепчет:

– Любимый, обещай мне, что больше не будешь вести себя так легкомысленно.

Я целую ее в вырез комбинезона на груди и говорю:

– Родная моя, клянусь, что теперь я ни на минуту не забуду, с каким коварным врагом я имею дело. И все время буду помнить о тебе и об этой клятве.

– Тото, не забывай, пожалуйста, – говорит Лена и расстегивает молнию у себя на груди.

– Лена, – спрашиваю я, оторвав, наконец, свои губы от ее груди, – а почему Магистр не смог тебя узнать?

Лена смеется.

– Когда я выполняла это задание, то есть была Зимней Жрицей в биофазе, Магистр сам был на задании. Потомуто я и выбрала этот персонаж. И эффектно, и всезнайство Магистра посрамлено.

– Ты была прекрасна, – шепчу я, стаскивая с ее плеч комбинезон.

Глава 12

Alas, poor country!

Almost afraid to know itself. It cannot

Be called our mother, but our grave; where nothing,

But who knows nothing, is once seen to smile;

Where sighs, and groans, and shrieks that rend the air

Are made, not marked…

W.Shakespeare

Страна неузнаваема.

Она уже не мать нам, но могила наша.

Улыбку встретишь только у блажных.