Читаем Хронология российской истории. Россия и мир полностью

В соседней Польше происходили процессы, подобные тем, что шли на Руси. Польский король Болеслав III (1085–1138) перед смертью подписал завещание, известное как Статут Болеслава, положивший начало польской раздробленности. Согласно Статуту Польша делилась на пять частей: старший сын Владислав кроме своего удела (Силезии) получал особый удел старшего из Пястов (Краков с землями) и становился великим князем Краковским. Ему подчинялись как вассалы остальные трое сыновей Болеслава – Мешко, Болеслав Кудрявый и Генрих. Подчинение это было формальным, и Статут больше чем на 200 лет закрепил состояние раздробленности в Польше.

1147 Первое упоминание Москвы в летописи

Первому упоминанию Москвы мы обязаны Юрию Долгорукому который написал письмо князю Святославу Ольговичу: «Приди ко мне, брате, в Москов» – пригласил своего союзника с сыном в это безвестное селение среди лесов, на границе Суздальской земли. Там 5 апреля 1147 г. «повеле Гюрги устроить обед силен» в честь Ольговичей. Это и есть первое упоминание Москвы в летописи. До тех пор село на Боровицком холме принадлежало суздальскому боярину Кучке, жену которого полюбил Юрий Долгорукий. Кучка прятал свою супругу от князя в Москве, но тот внезапно нагрянул туда и убил Кучку. После этого он огляделся и «полюбя же вельми место то, заложил град». Примечательно, что накануне встречи Святослав послал Юрию со своим сыном бесценный дар – прирученного гепарда, лучшего охотника на оленей. Как этот дивный зверь попал на Русь, неизвестно. Впрочем, некоторые историки переводят слово «пардоус» как рысь. Сам город Москву (по названию реки, в переводе с угро-финского – Темная вода) Юрий приказал строить на холме среди лесов предположительно в 1146 г., хотя известна и другая дата начала московской стройки – 1156 г., когда Юрий сидел на киевском столе.

1157–1174 Правление Андрея Боголюбского во Владимиро-Суздальской земле

В 1155 г., когда Юрий Долгорукий ненадолго захватил киевский стол, его 43-летний сын Андрей против воли отца уехал из Киева на родину, в Суздаль, вместе со своей дружиной и домочадцами. Он хотел укрепиться в Залесье, и после смерти отца Андрея Юрьевича во Владимире избрали князем. Это был политик нового склада. Как и его собратья-князья, он хотел завладеть Киевом, но при этом не рвался на киевский стол, желая править Русью из своей новой столицы Владимира. Это стало главной целью походов Андрея на Новгород и Киев, переходивший из рук в руки. В 1169 г. князь Андрей как свирепый завоеватель подверг Киев безжалостному разгрому. Когда Андрей бежал от отца из Киева во Владимир, он тайком прихватил из женского монастыря чудотворную икону Богоматери византийского письма конца XI – начала XII в. По легенде, ее писал сам евангелист Лука. Уже по дороге на Суздаль начались чудеса: Богоматерь явилась князю во сне и повелела везти образ во Владимир. Тот послушался, а на месте, где увидел чудесный сон, потом построил церковь и основал село Боголюбово. К церкви пристроили каменный замок, загородный дворец, куда князь так любил приезжать, что получил прозвище Боголюбский. Икона же Богоматери Владимирской стала одной из величайших святынь России. Князь Андрей Юрьевич сразу же принялся украшать свою новую столицу Владимир дивными храмами из белого известняка, стремясь создать город прекраснее и богаче Киева. Во Владимире появились свои Золотые ворота (1164), своя Десятинная церковь, а главный храм, Успенский собор, был даже выше Софии Киевской. В память о рано умершем сыне Андрей повелел возвести церковь Покрова на Нерли. Отважный воин, не раз побеждавший в поединках, князь Андрей славился умом, имел властный и независимый нрав. Он был суров и даже жесток, не терпел возражений и советов. Не в пример другим князьям своего времени Андрей не считался с дружиной и боярами, а вел государственные дела по своей воле – «самовластно». Сыновей и князей-родичей он рассматривал лишь как инструмент своей воли и вмешивался в их ссоры не как посредник, а как хозяин, разрешающий спор своих слуг. Он же первым стал опираться на неродовитых, зависимых от него вооруженных слуг, которых называли «дворянами». От их рук князь и пал, когда против него созрел заговор. Ночью 28 июня 1174 г. в Боголюбово пьяные заговорщики зарезали князя к радости набежавшей толпы – Андрея Боголюбского ненавидели за жестокость.

1176–1212 Правление во Владимире Всеволода Большое Гнездо

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза