«ХроноРоза» (СИ)

Бык обогнул лавку и зашагал дальше, но взгляд его запнулся о знакомую картинку и голова сама собой вывернулась назад. Почудилось, что он всё-таки встретил здесь А-Керренталя. Древний мятежник бродил, испуганный и потерянный, по дорожкам сада — в лоскутке цветущего сада без начала и конца, вписанном в иной сад, цветущий пышнее и с индексом реальности выше почти на порядок.

— Был один такой! Увидел девку в тёмном переулке. Она там и правда в проститутку играла. Но он играть по её правилам не захотел, схватил её и потащил куда-то. Она сначала очень удивилась, а потом врезала ему каузальной дисфункцией со всей дури. Остались от него одни воспоминания, да и те — дискретные.

«Гасить со всей дури пределочкой», — почему-то вспомнил Бык. Собеседники удалялись и он снова оборачивался им вслед. Цейно смеялся и дёргал его за рукав, напоминая, что Бык теперь может смотреть и иначе. Но не так-то просто было отрешиться от старых привычек тела. Одного из обсуждавших девку Бык вроде бы видел раньше. Видел эти шипы на позвоночнике и локтях — не шипы, настоящие костяные кинжалы — и длинную светлую гриву, и безупречный треугольник могучей спины. А второй был серебряно-лиловой кометой без единого признака человечности; нежно-яркий светоч плыл, оставляя за собой дрожащий искристый след, и склонялся к товарищу, и отвечал ему переливами сиреневого сияния.

Внимание Быка вновь расщепилось, на сей раз — надвое. Оба луча оказались устойчивыми, Бык легко контролировал их. Именно поэтому он попытался расслабиться и не сопротивляться, когда внимание само собой потянулось в противоположных направлениях.

Кто-то невообразимо властный и строгий говорил спокойно:

— Всё, что может быть автоматизировано, — должно быть автоматизировано. Всё, что может проводиться на внешних машинах, — должно проводиться на внешних машинах.

— У ваших внешних машин несносные характеры, — буркнул собеседник.

— Налейте свои машины.

В другой стороне хихикали:

— У этих людей всё в интеллект ушло, а эмоции у них простые, как сапоги.

— Да хорошие-то сапоги гораздо сложнее, чем их эмоции.

— Вот и я о том же.

И третий луч внимания вырвался на свободу, потянулся куда-то вдаль, хорьком юркнул в тень, чтобы уловить:

— Изгадился Веретено. Связался с этим ублюдочным Аладору. Святоша в кружевах, чтоб его рыбы съели. Людей он выкупает. А на какие чечасы?

Услыхав имена, Бык насторожился, как охотничий пёс. Промелькнули мгновения. Прохожие переговаривались о своём, гул бесед вился вокруг жужжанием пчелиного роя. Нет, ничего больше подозрительного… Показалось?

«Я — только средство, — стискивая зубы, напомнил себе Бык. — Я — кнопка для вызова капитана. Что происходит?» Четвёртый луч его внимания устремился к Цейно. Несомненно, Цейно тоже слышал эти слова. Цейно не мог пропустить их мимо ушей. Он слишком уважал Аладору, чтобы остаться невозмутимым. Но Цейно выглядел бесстрастным, сосредоточенным на своих мыслях, и это показалось Быку странным, чудовищно странным…

«Перепроверь!» — велел Основатель Эрмундо где-то в глубине разума.

Бык подчинился.

…Он не понял, когда это произошло. Бык беззвучно выругался: он отвлёкся на очередное видение и проморгал то, что было действительно важно. Его провели. Его облапошили, как деревенского дурачка. И не имело значения то, что вместе с ним и премудрая, искушённая в науках Илунна проиграла Делнору.

Тот, кто шёл рядом с Быком, не был Цейно.

Более — не был.

Цейно не успел позвать на помощь. Илунна не успела вмешаться. Бык не знал, где сейчас настоящий Цейно — остался где-нибудь за углом без чувств или заперт в собственном теле, захваченном пришлецом. Самого Быка защищала броня, которую Илунна создавала несколько часов, — возможно, потому она оказалась надёжней. Но и её Делнор мог взломать в любой момент. Быку оставалось одно, и он ещё мог успеть…

— Капитан Аладору!

Сотня ветров просвистела мимо и столкнулась над Пальмовым рынком. Что-то над головой захлопало гулко, как паруса. Опустилась огромная тень, но не видно было, что отбрасывало эту тень. Донеслись крики и топот. Десятки людей бросились наутёк. Живые витрины сворачивались и закрывались. Пространство спазматически дёргалось от такого количества переключений, панически быстрых и неаккуратных. Чудилось, что начинается землетрясение. Или то в недрах Рокадеро наконец пробуждался вулкан…

— Назад! — рявкнул Аладору и отшвырнул Быка ударом в грудь. Такая сила была в его руке, что у Быка хрустнули рёбра. Он отлетел на десяток шагов и упал. Боль пронзила тело. Но это была иллюзорная боль. Она ничего не значила. Прежде чем повиноваться и отползти в безопасное место, Бык позвал снова.

— Оллер! — крикнул он. — Основатель Эрмундо!

Он ни на что не надеялся. Но он должен был попытаться.

…Босой старик прошёл мимо.

Тишина рухнула, как стальная плита.