Хронос и Деймос (СИ)

Деймос уселся прямо на пол у его ног и протянул фиал с зельем:

- Выпей вот.

- Да я уже успокоился.

Блэк взял его руку и прижался к ней губами.

- Прости меня.

- За что? За ложь или за то, что самый важный человек в моей жизни оказался ненавистным Поттером, обреченным с рождения гриффиндурком, от одного взгляда на которого меня начинает трясти от бешенства? Так мне кажется, что ты ни в том, ни в другом особо не виноват. Когда мы познакомились, я еще не знал никакого Гарри Поттера. Да и там, в будущем, я наверняка, - он скривился, - поменял свое мнение. Ведь поменял?

- По-моему ты УЖЕ его поменял, Северус. Осталось дождаться, пока Гарри Поттер станет Деймосом Блэком.

- Нескоро еще, - похоронным голосом констатировал Снейп. – Чтобы этого заморыша превратить в тебя, понадобится мерлиново чудо.

- Но это произойдет, обещаю.

Деймос потянулся за поцелуем, но Северус аккуратно отстранился и поднялся с кресла.

- Прости, Дейм. Мне нужно время, чтобы систематизировать информацию. Я не могу вот так. Мир в который раз рухнул, а я стою среди его обломков, как бродяжка, еще вчера живший в уютном доме собственных заблуждений.

- Хорошо, я подожду. Прошу только: помни, что дороже и ближе тебя у меня никого нет.

- Так странно это слышать от Поттера, - голос Северуса звучал глухо, как у очень уставшего человека.

- Если что, я на Гриммо, - Деймос поднялся и нежно провел по блестящим темным волосам, но тут «Хронос» снова запульсировал, и он исправился: - Похоже, что нет. Мне пора. Прости еще раз.

Северус с тоской проводил его взглядом и закрыл лицо руками. Ему о многом надо было подумать.

Глава 26

Едва вернувшись в настоящее, Гарри скинул с себя амуницию и отправился в душ, не одному Северусу нужно было подумать. Стоя под обжигающими струями, он неспеша перебирал в памяти события третьего курса, и пришел к выводу, что его супруг принял решение защитить ненавистного Поттера любой ценой, и в то же время, воспрепятствовать сбежавшему из Азкабана Блэку стать для мальчишки самым близким человеком. Северус всегда был эгоистом и видимо подозревал, что школьный недруг никогда не позволит своему сыну иметь отношения с ненавистным Сопливусом, единственное, чего можно было ожидать от Бродяги – это забавных историй из детства, в которых Снейпу отводилась далеко не героическая роль.

«А может ты опасался, что Сириус в Азкабане спятил? Что он действительно может убить меня? Ты охранял свое будущее, будущее, где главой рода является Деймос Блэк. Значит, простил мне и ложь, и происхождение. Сколько всего свалилось на тебя, мой бедный, мой терпеливый супруг! Страшно представить себе те годы ожидания, что тебе еще придется пережить, видя меня время от времени, будучи почти бесправным, молча взирающим на то, как я женюсь, делаю карьеру, шляюсь. Как мне воздать за всю ту боль, что я принес тебе?

Целой жизни мало, чтобы загладить те шрамы, которыми я щедро наградил твое сердце. Сейчас я, оглядываясь назад, почти жалею, что ты не сгреб меня за шкирку сразу после школы… Но тогда я не стал бы тем, кем являюсь теперь, наверняка ты об этом знал. Ведь ты любишь вовсе не Гарри Поттера, вечно во все лезущего настырного щенка, худого и нескладного очкарика. Если бы не кровь Сириуса, которую мне передали гоблины вместе с завещанием, и не ритуал полного принятия, то быть бы мне до смерти тощим и невысоким. Зрение-то исправить можно, как и худобу, но рост – нет. Ты хотел меня, именно меня, тебя не устраивал мальчишка. Не пройдя закалку в аврорате, я бы собой не стал. Признаю, ты умеешь быть логичным, в отличие от меня самого. Мерлин, как же мне повезло с тобой!»

Вернувшись в спальню, Гарри долго всматривался в знакомые до мелочей черты лица, вспоминая, каким красивым оно становилось, когда Северус смотрел на него, думая, что никто не видит. Острые черты смягчались, тонкие губы обретали чувственный абрис, а темные глаза теплели.

- Просить у тебя прощения становится моей ежедневной традицией, - тихо сказал Гарри, пропустив сквозь пальцы скользкий шелк любимых волос. – Почему-то мне кажется, что ты давно простил меня, но от этого я не чувствую себя менее виноватым. Ты был прав. Прав в каждом слове, что прокричал мне в лицо. Я перекроил твою жизнь, хотя, видит Мерлин, не хотел этого. Не так.

Северус привычно молчал. Оставалось надеяться, что, очнувшись, он не потребует развода, заявив, что перегорел. Это было бы логично, но… больно.

***

Гарри с несколько подзабытым раздражением занял свое место на спешно собранном совещании, касавшемся проведения Международного Конгресса зельеваров. Кингсли, буквально вырвавший честь принимать столь почетных гостей в Лондоне у французов, тщательно скрывал, что уже и сам не рад своей победе – проблем с организацией данного мероприятия было больше, чем бонусов.