Хронос. Ледяной поход (СИ)

К чему нам, поручик, чужая страна?

Подрублены корни, разграблены гнезда,

И наших любимых давно уже нет.

Поручик, на Родину мы не вернёмся,

Встаёт над Россией кровавый рассвет.(14)

* * *

(14) Автор строк неизвестен. Есть несколько вариантов песни. Совместил исполнение М. Гулько и М. Звездинского. (прим. автора)

Тоха убрал руки с клавиатуры. В воздухе звенящая тишина. Программер снова посмотрел в окно. В стекле со звоном образовалась маленькая дырочка. Следом ещё одна. Обе пули пронеслись мимо головы и вонзились в стену, сбив на пол куски штукатурки. Тоха вскочил, заорав «Стреляют! Гасите свет!» и встал между окнами.

Офицеры повскакивали, схватив оружие. Свет погасили. Блин, его ствол далеко!

* * *

На следующий день

29 декабря 1917 г. (11 января 1918 г.)

г. Новочеркасск

Метёт. От пронизывающего ветра спасает тёплый свитер, подаренный Анфисой. Тоха накинул на голову башлык.

Смена выпала с двадцати двух до полуночи. Программер поправил на плече ремень винтовки и прошёлся около запертых ворот склада. Хотя, склад — одно название. Оружие, боеприпасы, продукты. Всё в небольшом сарайчике, огороженном жердинами. На посту горит газовый фонарь и пару на улочке.

Кто-то говорил, в Ростове целые склады с оружием, обмундированием, продовольствием, но взять не получается. Стоит дорого. На днях у возвращающейся домой казачьей артбригады купили две трёхдюймовки. Казаки по пьяни продали за двадцать тысяч.

Корнилов почему-то не занимается экспроприацией. Только закупает. А денег — шиш. Приходят иногда какие-то пожертвования.

Ещё один момент удивил Тоху. В городе полно офицеров. Но как-то не спешат записываться в Добровольческую армию.

Постепенно мысли перетекли на события вчерашнего вечера…

Выстрелов больше не было. Разобрав оружие, быстро проверили близлежащие крыши. Особенно ту, на которую указал Тоха. Там обнаружили следы сапог на снегу, но ни одной гильзы. И сектор хороший. Как раз то самое окошко.

Всех удивило, что никто не слышал выстрелов. Тоха предположил, что стреляли с глушителем. На недоумённые взгляды офицеров рассказал о приборах бесшумной стрельбы. Лишь один поручик читал об этом ещё перед войной. То ли немцы, то ли бельгийцы разработали глушитель для револьвера и карабина…

Хруст снега отвлёк от размышлений. К забору приближается человек. Руки в карманах длинного пальто. Армейская фуражка надвинута по брови. Мужчина приблизился к забору.

— Простите, сударь, — он пролез между жердинами.

Это уже нападение на пост. По крайней мере, согласно уставу гарнизонной и караульной службы Российской армии, в которой почти сто лет тому вперёд служил программер.

— Стой, стрелять буду! — Тоха скинул с плеча «мосинку».

Мужчина не остановился.

— Простите, где записываются в Добровольческую армию?

Тоха на миг растерялся. Объявления расклеены по всему городу. На них указан адрес бюро.

Незнакомец вытащил руку из кармана. В руке удлинённый глушителем пистолет. Как в боевике. Пистолет явно современный программеру. Слава Богу, Тоха не поставил «мосинку» на предохранитель, вскинул «винтарь». Незнакомец чуть раньше нажал на спуск и… исчез.

Попаданец поозирался. Ощутил едва уловимый поток через тело. Будто миллионы мелких иголочек прокалывают тело.

Мужчина появился снова. Вид удивлённый. Вскинул пистолет. Тоха тут же прикладом выбил оружие. Ствол отлетел в снег. Мужик врезал ногой в грудь. Теперь уже отлетел попаданец, рухнув на снег, и долбанувшись головой о ворота сарайчика. Винтовка, звякнув, шлёпнулась рядом. Дыхание перехватило.

Мужик кинулся вперёд, на добивание. На замахе в руке в свете фонарей блеснуло лезвие. Тоха инстинктивно вскинул руку.

Мужик опять исчез.

«Что за нафиг?» — влезла запоздалая мысль.

Послышался хруст снега, будто бегут несколько человек. Тоха с трудом поднялся на колено и взял винтовку. Между жердинами пролезают трое.

— Стой! Стрелять буду! — попаданец взял на прицел первого. Патрон в патроннике.

— Антон! — закричал тот. — Это я, Прилуцкий!

— Твою мать! — Тоха опустил «мосинку»

Троица подбежала ближе. Программер узнал Яна и Олега. Третий парень был незнаком. По команде Прилуцкого, те быстро прочесали территорию поста. Нашли ствол. «Глок 17».

— Ты его разглядел? — спросил Ян.

Тоха покачал головой.

— Не успел.

37. Майор Борзов

(Управление «Л» Хронослужбы Конфедерации, позывной «Акафист»)

28 декабря 1917 г. (10 января 1918 г.)

г. Новочеркасск

«Что за чёрт? — мысленно выдохнул „Акафист“, опускаясь на диван в комнате, где его группа устроила оперативный штаб. Группа небольшая — два помощника и два физика с аппаратурой. У тех свои задачи и в их дела Акафист не вникает. Не любит физику. — Что происходит?»