Хронос. Ледяной поход (СИ)

— Да, — вздохнул Зарецкий, — как говорит мой знакомый врач, голова — предмет тёмный и исследованию не подлежит.

— Это точно, — усмехнулся попаданец.

Народ потихоньку замолчал. Тоха прислонился спиной к стене вагона и обвёл взглядом товарищей. Офицер в противоположном углу вытащил из винтовки затвор и обтирает его полой шинели. Его сосед уставился в тёмное окно. Из третьего вагона сквозь перестук колёс слабо доносится песня. Слов не разобрать.

Вскоре песня прекратилась. Тишину нарушает лишь мирный перестук колёс. Серые фигуры склонились, держа между колен винтовки. Всеобщая дрёма. Тоха тоже клюёт носом.

Программер вздрогнул и огляделся. Да нет, всё тихо, спокойно. Вокруг дремлют добровольцы. Снова закрыл глаза…

Вокруг сплошная молочно-белая пелена. Видно метров на… непонятно. Ни одного ориентира. Одно белое марево, да под ногами идеально ровная, гладкая тёмно-серая поверхность. Медленно оглядывается. Картина та же.

— Эй! — крикнул Тоха.

Голос звучит глухо, будто из бочки.

Он уже был здесь. В прошлом сне.

— Настя! Настя-я-я-я! — ещё громче заорал программер.

Эффект тот же. Звук потонул в пространстве. Попаданец посмотрел под ноги и тут же оглядел себя. Одежда, в какой был на корпоративе. На ногах зелёные шлёпки-«вьетнамки», что потерял, пока трое австрияков вели его в штаб.

Издалека доносится тихий голос. Можно разобрать слова. Язык незнаком. Прошлый раз голос как бы вбивал слова в голову. Сейчас звучит тихо-тихо, но чётко.

Вновь лёгкое движение вверху. Тоха поднял голову. Неужели опять увидит жену.

— Настя? — прошептал он.

В молочно-белой пелене протаяло окно. Сердце забилось чаще. Медленно проявляется образ. Сейчас. Вот сейчас.

Ошибся. Проступившее лицо — мужское. Знакомое. Майор Кобб, что пытался перебросить его домой в поезде из Харькова в Питер. Кристофер Кобб. Правда, Прилуцкий уверяет, что пиндосы хотят перебросить его к себе.

Мужчина смотрит измученными серыми глазами. Губы шевелятся, но Тоха слышит лишь тихий голос, который звучит словно отовсюду. Кобб смотрит умоляюще. Последнее движение губ, как показалось, сложилось в слово «хэлп».

— Что? — спросил Тоха. — Что ты говоришь?

Видно, что майор уже кричит, но его не слышно. Лишь тихий, вкрадчивый голос повсюду.

Изображение Кобба медленно растаяло. На пару секунд в «небе» появились цифры, словно сотканные из инверсионного следа самолёта — 20552. Цифры медленно рассеялись, и всё заволокла молочно-белая пелена.

Точка остановки времени.

Нуль-пространство…

* * *

Следующим утром

18 (31) января 1918 г.

ст. Горная

Тоха очнулся от грубого толчка. Протёр глаза.

— Точка остановки времени. Нуль-пространство, — пробормотал он. — Что за хрень?

Посмотрел на окна, куда лезет серый рассвет. Состав с протяжным визгом тормозит и останавливается. Программер поднимается и выглядывает в окно. Станция. По путям перемещаются усталые фигуры с «винтарями».

— На выход! Строиться! — командует взводный штабс-капитан Исамов.

Открыли дверь, и добровольцы посыпались из вагона на покрытую тонким слоем снега мёрзлую землю. К ним подошёл мужчина с измученным взглядом. Погоны прикрыты башлыком и присыпаны снегом. Чина не разобрать. То ли поручик, то ли подпоручик.

— Вы кто? — глухо спросил подошедший.

— Отряд полковника Симановского, — отвечает Исамов.

— Ну наконец-то, а то хоть совсем пропадай. Нас всего полсотни, третью неделю не спим, — со злобой отвечает офицер и отходит.

Взводные построили подразделения и доложили Симановскому о наличии личного состава. Полковник приказал разойтись и ждать его возвращения.

Чуть поодаль в тупике стоят два паровоза. Один с вагоном первого класса, к другому прицеплена площадка с тремя пулемётами, обложенными мешками с песком.

Через полчаса прибыл Симановский вместе с небольшого роста мужчиной с погонами генерал-лейтенанта. Взводные подошли к начальству. Остальные офицеры курят и травят байки.

Тоха вспомнил сон. Второй раз уже снится. Какая-то белиберда. Прошлый раз приснились Настя и Ромыч. Сейчас Кобб.

Подошли взводные.

Новости скверные. Оказывается, Абрамов сам не знает, сколько им противостоит большевиков. Известно лишь, что противника десятки тысяч, а у него приказ — держаться до последнего. Круто!

Симановский решил произвести разведку и смотаться в рабочий посёлок Сулин. Полковник, генерал, Тоха и ещё с десяток офицеров залезли в вагон первого класса. Пулемётчики «партизан» Абрамова заняли площадку.

* * *

Чуть позже

р. п. Сулин

Оба поезда остановились у моста, не доехав до посёлка. Совсем рассвело. Поднялось солнце. К поездам подходят рабочие. Смотрят с неприязнью, общаясь лишь друг с другом. Вопросов не задают.

Тоха с офицерами пешком сопровождают начальство на станцию. Подмёрзшая земля, покрытая тонким слоем снега, хрустит под ногами.

Минут через десять показалось здание станции. Поднялись на невысокую, с полметра, платформу и направились внутрь здания. Там генерал с Симановским вошли в комнату начальника станции, офицеры встали караулом.