Хронум Книга I (СИ)

— Ваше темнейшество император Асмодей, что я должен сделать?

Вместо ответа Асмодей наклонился чуть вперед, и черная густая кровь с его шеи полилась на землю. Ловким движением уродливой лапы, хромоногий бес подставил пустую колбу под струю и наполнил ее до краев. Жадно облизнувшись, он протянул колбу мне.

— Испей моей крови, хронум, — повелительно сказал князь Ада.

«Вот ты и доигрался, Лев. И попробуй теперь не сделать этого. Вон как пристально он смотрит на тебя».

Чем дольше я тянул, не решаясь сделать глоток, тем острее становилась сталь между лопаток.

«Бежать отсюда под пеленой времени или сделать, как он велит?», — задавался вопросом.

Будь что будет. Пожал плечами и выпил все до дна. Если он говорит, что я стану сильнее, то почему бы и не воспользоваться этой возможностью. А если Астай снова будет наезжать на меня из-за моего рисунка на груди… Пошлю его нахер. Сегодняшняя битва — просто жалкое зрелище. Если он хочет прожить еще один день, примет меня таким, какой я есть.

От напитка меня тут же скрутила адская боль. Будто моя собственная кровь превратилась в яд. Тысячи мелких игл кололи меня изнутри. Сердце лихорадочно колотилось. Вдобавок ко всему, в спину вонзилась сталь призрачного клинка. Опасность исходила от демона.

— Глупец! Ты пошел по пути света и предал свою суть. Сме-е-ерть! Смерть отступнику! — заревел демон в три глотки. — Аха-ха! Теперь моя кровь убьет тебя, жалкое ты создание!

Превозмогая сильную боль, я запустил пелену времени и ушел в сторону от летящего в меня валуна, что запустил Асмодей.

— Взять предателя! — скомандовал князь тьмы, и из портала вырвались две адские гончие. Я находился в лимбе, но Асмодей мог следить за каждым моим движением. Единственное, что сдерживало его в этот момент — цепь, прочно сжимающая шею.

Вернув естественный ход времени, я обернулся к тому месту, откуда начал бегство. Под пеленой времени сумел пробежать половину пути до Сыи. Асмодей продолжал реветь и призывать своих гончих разорвать предателя.

Все тело неимоверно болело. Меня словно разрывало на части. Неужели это конец? Такой бесславный и глупый. Сродни смерти на унитазе.

Между тем я продолжал бежать в сторону поселения, а чувство опасности только усиливалось. В чем причина? В уродливых собаках, что мчатся по моим стопам? Но ведь я не пальцем деланный — я хронум! Что мне две мелкие псины?

Когда до частокола оставалось каких-то жалких две-три сотни метров, а сталь между лопаток стала совсем невыносимой, я обернулся к гончим и запустил ауру хронума.

Дикая обжигающая боль пронзила меня изнутри, в глазах заискрило, и я потерял сознание, так и не преобразившись в демоническую сущность.

* * *

Интерлюдия — 1

Стивен

Стивен появился из утробы суки Адской Гончей. Отца он не знал. Им мог быть любой кобель, что ошивался на этом уровне Ада, а у матери спрашивать было как-то неудобно. Да и мать его не особо любила. Кормила сначала его братьев и сестер, а Стивена уже по остаточному принципу.

Часто ему не хватало еды, и с самого щенячества он побирался по «разделочным» — так назывались залы, где грешников кромсали на части.

В лучшем случае со «стола» ему доставались потроха, полные дерьма. Парадокс, но, попадая в Ад, души смертников обретали бывшую свою физическую оболочку. Поэтому Стивен практически жрал дерьмо, чтобы как-то выжить в суровой реальности.

В худшем — он просто ходил голодным. Стивена избивали до полусмерти. А ведь Адские Гончии не перерождаются, в отличие от жалких смертных.

Почему окружающие относились к нему так недоброжелательно, он понял немного погодя, когда демон средней руки пришел к его матери и начал отбор щенков на «скотобойню». Стивен очень хотел попасть в это место, ведь там кормили. Но демон забрал всех его братьев и сестер, кроме него самого.

«Брак. Овчар не должен был родиться у Адской Гончей. Лучше избавься от него, пока он щенок, чтобы не зачал подобных ему выродков», — таковы были слова демона перед уходом.

Это был приговор. Мать его конечно же не убила, хотя сомнения в ее глазах пугали малыша Стивена. В голове не укладывалось, как можно убить собственное дитя⁈

Проснувшись на следующий день, Стивен обнаружил, что мать пропала. Он ждал день, два, шли третьи сутки, а мать все не возвращалась. В тот день он потерял семью и обозлился на весь Ад, но лапы не опустил.

«Я стану сильным и покажу вам, кто тут еще брак!», — твердил он себе как мантру, просыпаясь каждый день в новом месте и с пустым желудком.

Год за годом он осваивал необъятные просторы Ада в поисках той самой силы. Обойдя его вдоль и поперек, Стивен заключил для себя, что такого места попросту нет. Везде одно и то же: кровь, боль и ужасные твари нижнего мира, что ежедневно занимались своим рутинным делом — пытали и казнили грешников.

Вернувшись к месту своего рождения, он решил проведать своих братьев и сестер, что работали неподалеку на «скотобойне» у старого демона Берлиоза.