Хрупкие люди. Тайная дверь в мир нарциссов

Фантазия о собственной исключительности

В романе британской писательницы Софи Кинселла «Шопоголик на Манхэттене» есть потрясающий эпизод про требование исключительного отношения к себе. Главная героиня, будучи вся в долгах, как в шелках, все время ведет переписку со своим кредитным менеджером из банка. Каждый раз она просит увеличить кредитный лимит, а предыдущие долги не погашает. И вот в какой-то момент жизнь рушится по всем фронтам. Ее финансовую несостоятельность разоблачают. И что она делает?

Жила-была Маленькая Нарциссочка.

И у нее совсем не было подруг. Все, с кем она знакомилась, почему-то в скором времени из ее окружения испарялись.

Это ее очень расстраивало и даже огорчало. И этому она видела только одну причину. Люди оказывались злыми и черствыми, не способными к эмпатии эгоистами. Ведь они отказывались принимать ее индивидуальность и маленькие особенности.

Почему-то раздражались, когда она в двадцать пятый раз опаздывала или в десятый раз отменяла назначенную встречу. А еще они почему-то больше не хотели с ней встречаться, после того как она сводила все разговоры к своим проблемам, бесконечно всех перебивая.

В общем, черствые люди. Черст-вы-е!

Нет, она не идет усиленно работать. Она снова не исполняет взятые на себя обязательства по написанию книги, а ведь именно это могло бы помочь ей заработать деньги и отдать долг. Нет! В мире нарцисса все устроено гораздо проще! Вместе с подругой они идут в банк – обвинять менеджера в преступном равнодушии. Она искренне негодует, что ей не идут навстречу. Она кричит, что они могли бы в качестве исключения увеличить ей кредит. Ведь когда-то она уже погасила большой долг перед банком. Разве это не свидетельство того, что ей снова должны дать то, что она просит?

Создается впечатление, что подруги, заявившиеся просить об исключительном отношении, искренне удивлялись, почему им отказывали. Ведь у них были такие красивые глаза и совсем безвыходное положение. А слово «ответственность» к красавицам не должно было применяться, потому что… Просто так.

Выше я уже писала о случаях зависания нарцисса в стадии грандиозного «Я», которое дает ему основания думать, что он обладает какими-то особыми качествами или характеристиками. И что в силу этого имеет право на всегда положительное отношение к нему людей. Причем, если вы спросите, почему именно к нему мир должен относиться с вечным принятием, восхищением и признанием, он посмотрит на вас как на идиота: «Ведь я – это я». Ожидание исключительности лежит на поверхности, но есть и глубинная претензия нарциссических людей на то, как с ними должна обходиться реальность. В моем исполнении она обычно выглядит так:

«Со мной не должно случаться того, что с другими обычными людьми. В отношениях в том числе».

«Меня не должны касаться все эти человеческие катастрофы, подлость, предательства, нападки буйнопомешанных и манипуляции тихих “пограничников”. Не должно случаться ссор, споров, кризисов отношений и расставаний».

«Я должна это предусматривать, заведомо тестировать, обходить правильной дорогой. А если уж случается такая неприятность, то надо уж как-нибудь подготовиться и закрыть себя на все пуговки, чтобы выводы верные и больше никогда. Потому что тогда это уже дурь, а я же не дура. И этой своей недурьей башкой я все предусмотрю во всех этих ваших кризисах и травмах. И отношения особые со всеми построю. Ну как построю? Уж постараюсь держать все под контролем. А где не получится, оттуда сбегу на всякий случай».

«Необыкновенность – это вера в свою неуязвимость, незыблемость, превосходящую обычные законы человеческой биологии и судьбы. В определенный момент жизни каждый из нас сталкивается с каким-то кризисом: это может быть серьезная болезнь, неудача в карьере или развод; или… такое простое событие, как кража кошелька, которая внезапно открывает человеку его обыкновенность и разрушает его убеждение в том, что жизнь будет постоянным и бесконечным подъемом». Ирвин Ялом[17].

Удивительно (иногда на грани шока), сколько убеждений поддерживает нашу веру в собственную исключительность. От самых глобальных: «Со мной не может случиться смерти, несчастного случая, горя…», «Это может коснуться других, но не меня». До мелких: «Я не должен терпеть неудач», «Успех должен даваться мне легко» и «Мне во всем должна сопутствовать удача».