Хрупкие вещи. Истории и чудеса

– Очень хорошо. В ту ночь в комнате был высокий мужчина – я сумел вычислить его рост, поскольку надпись располагалась на уровне глаз. Он курил трубку – в камине остались пепел и табак – и с легкостью выбил ее о каминную полку, что затруднительно было бы сделать невысокому человеку. Необычный сорт крепкого табака. Следы в комнате были по большей части затоптаны вашими исполнительными подчиненными, но я все же нашел пару четких следов за дверью и у окна. Кто-то ждал там: человек небольшого роста, судя по походке, и при ходьбе он налегал на правую ногу. На дорожке рядом с домом я нашел еще несколько четких следов, а на скребнице осталась глина многообразных оттенков, что дало мне дополнительные сведения: высокий человек сопроводил принца в меблированные комнаты, а потом ушел. В комнате их дожидался второй, кто так мастерски принца разделал…

Лестрейд недовольно булькнул, но слов не получилось.

– Я провел не один день, пытаясь отследить передвижения его высочества. Ходил по игорным домам и борделям, обошел все сумасшедшие дома. Я искал человека, который курит трубку, и его друга. Но я не добился успеха, пока не решил просмотреть газеты Богемии в поисках хоть какой-то зацепки, дабы понять, чем мог заниматься принц, и тогда я узнал, что в прошлом месяце английская театральная труппа была с гастролями в Праге и выступала перед принцем Францем Драго…

– Боже милостивый! – воскликнул я. – Значит, Шерри Верне…

– Правильно, восстановитель.

Я покачал головой, поражаясь интеллекту и проницательности моего друга, и в этот миг раздался стук в дверь.

– А вот и наша добыча! – сказал мой друг. – Будьте осторожны!

Лестрейд запустил руку в карман, где у него, без сомнения, лежал пистолет, и нервно сглотнул.

– Проходите, пожалуйста! – крикнул мой друг.

Дверь открылась.

Вошел не Верне и не Хромой Доктор. Появился арабский уличный мальчишка, из тех, кто зарабатывает на побегушках, – «из конторы “Волка ноги кормят”», как говорили во времена моей юности.

– Господа, – сказал он, – есть ли тут мистер Генри Кемберли? Один джентльмен поручил мне передать ему записку.

– Да, это я, – ответил мой друг. – А что вы можете рассказать мне об этом джентльмене? Скажем, за шесть пенсов?

Паренек, сообщивший, что его зовут Уиггинс, попробовал монетку на зуб, спрятал, а потом сказал, что веселый малый, который дал ему записку, был высок, темноволос и курил трубку.

Эта записка сейчас у меня, и я беру на себя смелость привести ее тут целиком.

Уважаемый сэр!

Не стану называть Вас Генри Кемберли, ибо присвоить это имя Вы не имеете оснований. Меня удивило, что Вы не назвались своим подлинным именем: это доброе имя, и оно делает Вам честь. Я читал Ваши работы – все, что смог достать. Мы даже вели с Вами весьма оживленную переписку касательно Вашей работы о динамике астероидов.

Мне было безмерно приятно увидеться с Вами лично. Не сочтите за дерзость, но вот Вам несколько подсказок, могущих оказаться полезными в профессии, которую Вы ныне себе избрали. Начнем с того, что у человека, курящего трубку, могла оказаться в кармане совершенно новая трубка и при этом не оказаться табака, но это крайне маловероятно – не более вероятно, чем встретить театрального агента, который понятия не имеет о принятом в театральной среде обычае выплачивать актерам гонорар за тур, и к тому же в компании неразговорчивого отставного офицера (Афганистан, если не ошибаюсь). Кроме того, как Вы очень верно заметили, в Лондоне повсюду есть уши, и я бы не советовал вам садиться в первый же подъехавший кэб. У кэбменов уши тоже найдутся, если оные кэбмены захотят применить эти органы к делу.

Вы, безусловно, были правы, предположив, что это я заманил полукровку в меблированные комнаты в Шордиче.