Хрупкий мир

— Он влюбляет, — обречённо ответил я, — любой, кто оказался рядом, начинает по-настоящему любить его обладателя. Но хуже всего то, что это чувство имеет тенденцию распространяться…

— То есть как… распространяться? — переспросил Кай.

— Любовью заражаются, — ответил я, — через пару дней меня будет обожать вся наша компания. К чему это приведёт я даже предсказать не могу. Но ничего хорошего точно не будет. А Гайя пока что не может с этим справиться.

— Пока что? — уточнил Кай, — то есть, в будущем это будет возможно?

— Не знаю, — ответил я, — надеюсь, что да.

— Тогда единственный выход — это победить Сферу как можно скорее, — ответил Кай, — и прыгнуть в будущее. А мы пока останемся здесь, прямо на этой поляне, чтобы не контактировать с остальным экипажем.

— Мысль хорошая, — согласился я.

Однако воплотить её у нас не получилось. Когда Гайя, наконец, снова со мной заговорила и сообщила детали своего плана, стало ясно, что челнок должен стартовать и ждать развязки на орбите.

Поэтому, глубокой ночью, когда, по мнению Гайи, Таис можно было, наконец, подвергнуть транспортировке, мы двинулись в обратный путь.

Переносить пострадавшую с помощью тюрвинга Гайя запретила. Сказала, что перепады силы тяжести могут сильно навредить. А заряда ранца Кая было недостаточно, чтобы вернуть двоих. Поэтому Гайя соорудила что-то вроде люльки из своего мицелия, которую мы общими усилиями закрепили на мощной шее тираннозавра. Наощупь хищник, кстати, оказался тёплым. А ещё он пах птичьими перьями и совсем немного — падалью.

Появление нашей процессии у челнока произвело фурор. Хорошо хоть единственный ствол был у Макса, у которого хватило выдержки не открыть огонь.

Таис поместили в медицинский отсек, под наблюдение автомата. Девушка так и не пришла в себя, но Гайя сказала, что это нормально, и что она проспит ещё как минимум двенадцать часов. А, когда придёт в себя, скорее всего, не будет помнить события предшествующих суток. У меня возникло подозрение, что Гайя это сделала специально, но даже если это и так — то я ей за это был только благодарен.

В скафандре, но с открытым визором, я ждал старта челнока на краю высокой скалы.

— Первый, мы готовы, — сообщил Кай по радио.

— Отлично, — ответил я, — стартуйте. Когда я начну, связи какое-то время не будет. Если всё пойдёт как надо, вы сами это поймёте. Если нет… попытайтесь спастись.

— Всё пойдёт как надо, первый, — ответил Кай.

Челнок взметнул облако песка; тяга гнула деревья и вспенивала морскую воду мелкой рябью.

Наш корабль, пришелец из невообразимой пропасти прошлого, медленно и величественно поднимался на столбах синего огня.

В этот момент я вспомнил свой самый первый старт. Там тоже было море. Интересно, как это выглядело со стороны? Странно, почему я не задумывался об этом раньше…

Челнок поднялся на километровую высоту и включил маршевые движки. По ушам ударила звуковая волна, когда он перешёл на сверхзвук.

Выждав ещё минуту, я вздохнул. Закрыл шлем. Перешёл в режим. Нацелился в зенит и активировал тюрвинг перемещения.

Как и в прошлый раз, точность целеуказаний, полученных от Гайи, не подвела. Сфера висела в пустоте на расстоянии вытянутой руки.

Она изменилась. Антрацитовые грани отрастили тонкие красноватые щупальца, обхватившие огромный камень, в пару десятков километров в диаметре.

Конечно же, я был слишком близко для того, чтобы в полной мере оценить эту картину своими глазами, но Гайя успела мне передать образ.

Свободной левой рукой я извлёк из наружного контейнера тюрвинг отмены, артефакт, полученный в качестве отступных от одноклеточных.

Работать надо было очень быстро, пока Сфера не разгадала наш замысел.

Чтобы попасть в её центр, там, где основания арок были увешаны «мешками» с различными существами внутри, мне потребовалось несколько десятков прыжков.

Это была работа на пределе. Я уже чувствовал острый голод, но было рано. Надо продержаться ещё чуть-чуть.

Сфера начала реагировать.

На меня обрушились волны животного ужаса, пытаясь заставить отступить. Режим притуплял эмоции, но с этим он был справиться не в состоянии. Я вдруг подумал, что нечто похожее переживали те парни, которых мы успели вырвать из щупалец Сферы. Почему-то от осознания того, что я не первый такое переживаю, стало немного легче.

Дрожащими руками, стараясь выключить разум, а активировал тюрвинг отмены.

Почти сразу волна чёрной паники отступила.

Пришёл черед любовного колокола.

Внутри Сферы воздуха, конечно, не было. Но для работы артефакта он был и не нужен. Звук, издаваемый колоколом — просто эстетическое дополнение, сделанное в традиции неведомых создателей артефакта. Это выяснила Гайя, и сообщила мне.

Я зазвонил, чувствуя вибрацию рукой.

«Мешки», окружающие меня, побелели. Множество живых существ внутри зашевелились, всё настойчивее пытаясь вырваться наружу.

«Простите меня», — подумал я.