Хрупкое равновесие

– Кельтский крест – символ защиты. У меня самый большой крест, как у главы «Morte Nera», а значит, защита исходит от меня. У остальных кресты по рангу – у Антонио средний нанесен на локтевом сгибе левой руки, у Дилана и Майкла чуть меньше, чем у Антонио, тоже на локтевом сгибе одинакового размера, поскольку они занимают одинаковое положение в клане. У охраны маленькие кельтские кресты на запястье, показывая его, они предупреждают обидчика. – Стефано усмехнулся. – А почему «Черный Дьявол», я не знаю, в народе так прозвали. Может, из-за черных волос. Ну, а «Дьявол» – это уж не от хорошей жизни.

Диана внимательно слушала его, не обращая внимания на боль, причиняемую иглой. Самый большой крест по рангу – его. Теперь до нее начало доходить: что же тогда делают ей? Почему он позволил сделать такой же? Что подумает Антонио, когда узнает? Решит, что их босс свихнулся, раз позволил какой-то девчонке сделать большой крест.

– «Morte Nera» переводится с итальянского как «Черная Смерть». – Стефано засмеялся. – Может, поэтому я «Черный Дьявол».

– Мистика какая-то, – прошептала Диана и нахмурилась от очередного болезненного укола.

– Ты терпеливая.

– Не так страшна телесная боль, куда хуже – боль душевная.

Три часа Фабел корпел над рисунком, создавая шедевр. Диана устала от боли, но, смотря на синеглазого мужчину, понимала, ее усталость – мелочи по сравнению с его. Временами поглядывая на Стефано, она замечала, как он изменился внешне – под палящим солнцем Сомали кожа стала более смуглой, что делало его еще красивее, между бровями залегли две складки от того, как он много думал, принимая серьезные решения. Черные, слегка вьющиеся волосы отросли, и несколько прядей теперь спадали на лоб, Диане захотелось дотронуться до них, потом медленно провести ладонью по его лицу, касаясь небритой щеки, почувствовать ее колючесть.

Она закрыла глаза, отгоняя мысли прочь, и, чтобы перестать думать о странных желаниях, спросила:

– В каком городе вы родились?

У нее была возможность узнать о нем больше, и она не хотела ее упускать. И если бы не Фабел, Диана задала бы много вопросов.

– В Милане.

– Так вы ездили домой?

Стефано взглянул на Фабела, который, казалось, не замечал их разговора, но все же молча кивнул. Диана поняла, что есть какая-то тайна, о которой он не хочет говорить.

– Там красиво?

– Очень. Там очень красиво.

Диана улыбнулась. Она нигде не была. Даже в Аризоне, куда уехала ее мать.

– Сильна итальянская мафия, – послышался голос Фабела, и их взгляды устремились на него. Он отвлекся от работы и пожал плечами. – А что я такого сказал? Это правда.

Через полчаса он закончил работу и обернул плечо Дианы пленкой:

– Придешь домой, снимешь. И на эту руку три дня никакой нагрузки.

Диана даже огорчилась: раз приехал ее босс, значит, он начнет ее мучить уже завтра. А если ей нельзя? Как же тренировки?

– Спасибо, Фабел. – Стефано протянул ему пачку стодолларовых купюр, и тот одобрительно кивнул:

– Любая прихоть за твои деньги, Висконти. Хоть и странная в этот раз.

Когда они садились в машину, Диана все еще ощущала боль, но старалась не подавать виду.

– Болит?

От Стефано Висконти ничего нельзя утаить.

– Ерунда. Пройдет. Почему вы позволили мне сделать такой же крест, как у вас?

Она посмотрела ему в глаза, но он тут же отвел взгляд, завел машину и выехал на дорогу. Вопрос повис в воздухе.

– Тогда, может, вы расскажете о себе? Или тоже будете молчать?

Стефано улыбнулся:

– Что тебя интересует?

– Ваше детство. Ваша юность. Ваша семья.

Ему так шла улыбка, от нее его глаза блестели сапфирами, и Диана не могла не любоваться ими.

– Моя мать очень улыбчивая, добрая, обаятельная женщина, покорившая сердце моего грозного, надменного отца. – Он подмигнул ей, и Диана засмеялась.

– На кого вы похожи?

Висконти задумался:

– Внешне на мать. Характером, наверное, пошел в отца.

– Вы не надменный, хоть и бываете грозным. В вас есть что-то такое… – она вздохнула, – что отличает вас от других.

Диана не могла подобрать нужных слов.

– Что? – Стефано удивленно посмотрел на нее.

– Не знаю. Ваша статность. Ваша походка. Гордая, аристократическая.

Она заметила, как он улыбнулся и кивнул, ожидая продолжения:

– И все?

Красив, как бог, силен, как дьявол, он был для нее идеалом, эталоном мужской красоты. Но она не могла сказать ему об этом. Лишь молча кивнула.

– Ну, раз на этом все, тогда слава богу.

– Почему? – удивилась она.

– Иначе ты начнешь думать, – засмеялся он, – и обо всем догадаешься.

Значит, какой-то секрет все-таки есть. Она была права – Стефано о чем-то умалчивал. И это что-то уходило корнями в далекий Милан. Что там у него?

– В Милане у вас жена и двое детей? – напряглась Диана.

К ее большой радости, Стефано отрицательно покачал головой, и она смогла расслабленно выдохнуть.

– Может быть, вы были ребенком с ужасным характером и ваш отец отправил вас сюда?

– Может, у меня и был ужасный характер, но мой отец меня сюда не отправлял. Я сам себя отправил.

Диана принялась рассуждать вслух:

– Раз вы не остались на родине, значит, на то была причина.