Хрупкость тени

— Ты не слышишь? Тихие голоса под песком? — Джейк покачал головой, Сайлас отпустил его. — Люди, — бросил он. Он развернулся и посмотрел на садящееся солнце. — Драконесса…

— Знаю, — рявкнула она.

Она уже час искала место для ночлега. Проблема была в том, что Джейк не мог забраться на высокие дюны, а место у земли могло погубить их. Она замерла на вершине дюны, разглядывая опаленную округу в поисках подходящего для отдыха места.

— Здесь только песок! — простонал ей на ухо Сайлас. — Я глупо пошел за тобой сюда, и теперь меня съедят за это!

— Съедят? — Джейк был встревожен.

Килэй не слушала их. Она заметила небольшую кучу вдали, что была отдельно от остальных, достаточно высокая, чтобы уберечь их. Она оставила спутников и побежала туда.

Она добралась туда, бросила сумку у основания дюны и полезла по скользкому склону. Вершина была шире, чем казалось издалека, и это им подходило. Она остановилась на краю и прекратилась а дракона.

Часть дюны обвалилась под ее весом, съехала вниз, когда впились ее когти. Килэй обвила за собой хвост для равновесия и глубоко вдохнула.

У каждого дракона было две пары легких: одни для воздуха, другие для огня. Килэй глубоко вдохнула, задержала дыхание на миг и ощутила щелчок в груди, вторые легкие раскрылись. Жар забурлил внутри нее, поднялся по горлу. Когда огонь коснулся ее языка, она выдохнула.

Поток желтого пламени вырвался из ее рта. Он следовал за ее дыханием на песок под ней. Она выдыхала долг, поворачивая голову, пока не оказалась покрыта вся дюна. Она закрыла пасть, песок вокруг нее сиял красным, как огненная вершина горы.

— Это стекло! — сказал Джейк за ней. Он попытался взбежать по дюне, поскользнулся и вцепился за выступы на ее хвосте, чтобы не упасть. Он вытащил флакон с землей из кармана и потряс у уха. — Кусочки наверху — то, от чего земля так греется — это стекло! — его улыбка увяла, а рот раскрылся. — Но солнце тогда жарче, чем я думал. Во что мы ввязались?

— Будет хуже, если это стекло быстро не остынет, — проворчал Сайлас. Он был у основания дюны, прижимал ухо к песку. — Голоски приближаются.

— Я могу остудить его чарами. Ах, если мне помогут подняться.

Килэй склонила голову, и Джейк схватился за ее рога. Она легко подняла его на дюну. Он задумался на миг, бормоча под нос, опуская посох. Наконец, он решился.

Его посох резко опустился и постучал по краю стекла. Красное сияние ушло, угасая, как рябь на пруду.

На миг перед ними лежала стеклянная вершина, идеально прохладная. А потом она почему-то пошла трещинами, напоминая большой лист мятого пергамента.

— Ох, — Джейк уставился на стекло. — Не понимаю этого.

— Не важно, шаман, — Сайлас забрался на спину Килэй и ловко уклонился, когда она попыталась его укусить. Он спрыгнул на середину стекла и ударил по нему пятками. Стук был громким, но поверхность не разбилась. — Да, сойдет.

— Я все еще не пойму, из-за чего вы так переживаете, — начал Джейк, но Сайлас бросил ему сумку.

— Скоро увидишь. Поджарь нам ужин, пока мы с драконессой ставим палатки, ладно?

Когда Килэй сменила облик, голова кружилась сильнее обычного. Она поняла, что это из-за голода. После ее тошноты на корабле она плохо позавтракала, так что в животе почти ничего не было. А повариха в Насесте кормила ее так хорошо, что она привыкла.

Редкое могло остудить кровь дракона, но ночи в пустыне были холодными, и Килэй боялась, что ее товарищи замерзнут без укрытия. Их палатки были маленькими и закрывались. Она принесла шкурки зверей, чтобы устлать пол.

Вскоре палатки были установлены. Сайлас быстро учился: ей нужно было показать ему лишь раз. Стекло было достаточно толстым, чтобы они смогли вогнать колышки, не разбив его. Килэй не думала, что они достигли дна.

— Солнце еще не село, — сказал Сайлас, когда она это сказала. — Думаю, ты рано празднуешь.

Килэй закатила глаза.

— Почему просто не признать, что я спасла тебя?

— Никого ты не спасла, — парировал он, заталкивая шкуры в ближайшую палатку. — Еще пара минут, и ответить тебе никто не смог бы.

— Да? Ты бы уже перестал корчиться или нет?

— Я ничего не…

— Ты мяукал как котенок.

Он бросил шкуры на стекло.

— Врешь, — прошипел он. — Я не мяукаю.

Килэй пожала плечами.

— Не знаю… я точно видела слезу…

— Что такое? — сказал Джейк, перебивая Сайласа, желающего парировать.

Странный стрекот раздался в воздухе, словно большая стая птиц хотела опуститься на них. Голоса сливались в песню, становились громче, и солнце скрывалось за голой землей. Килэй ощущала, как земля дрожит, сотни тел кишели под поверхностью.

— Назад! — крикнула она Джейку, идущему к краю стекла.

— Слышите…?

Песок полетел перед ним, и белое корчащееся создание вылетело из него. Килэй бросила Джейка за себя и вслепую замахнулась Предвестником. Раздался писк, полетела слизь, и две половинки большого червя пролетели мимо них.

Одна половина шлепнулась на сапог Джейка. Он отбросил ее и отскочил.

— Что это? И почему у него так много зубов?

— Черви, — мрачно сказала Килэй.