Хрупкость тени

Глава протянула руку, и Хесса послушно взялась за нее. Она шла по долине, а Килэй невольно думала, что Главе взлохматили перья.

От этой мысли она бы улыбнулась, если бы не тревога о Предвестнике. Его стоны угасали, Глава уносила его с собой. Килэй смотрела ему вслед, пока он не пропал в туннеле, стараясь не кричать в оставшейся без него тишине.

Она всегда считала людей смешными из-за того, как они краснели от наготы, как они стыдились этого. Для нее не было ничего постыдного в том, чтобы бегать в своей коже. Но теперь… она начинала понимать.

Люди стыдились не кожи, а своей уязвимости. Они укутывались, чтобы скрыть свои слабости. Без Предвестника Килэй была пустой. Она была открытой, униженной, уязвимой. Она ощущала себя… обнаженной.

Замок щелкнул, и Надин открыла клетку. Она освободила их руки и лодыжки, оставив оковы на полу. А потом она отступила в сторону. С копьем в руке, уперев другую руку в бок, она ждала.

Килэй поняла, что ей дают выбрать: она могла вести себя хорошо, или Надин могла разбить ей череп. Ее взгляд был острым, как лезвие. Она видела, как Килэй упала на арене. Она знала, как Килэй сейчас слаба.

Ее драконья половина пошевелилась в груди, требуя отмщения, и хотя Килэй хотела свернуть врагу шею, мысль о Джейке заставила ее передумать.

— Что ты сделаешь с Джейком… то есть, с чароплетом?

— Целители согласились привести его, когда он будет готов, — ответила Надин.

С болью Килэй вышла из клетки. В глубине души она знала, что Предвестник будет в порядке. Он найдет путь к ней.

Со временем.

* * *

Дом мотов очень напоминал улей. Они прошли по пещере из долины к большой лестнице. Ступеньки уходили спиралью наверх в горе, рядом были комнаты.

Было душно и жарко. Ступеньки были истоптанными и, местами, скользкими. Но хуже были взгляды.

Каждая комната закрывалась шелковой занавеской, как дверью, и некоторые были плотно задвинуты. Но большая часть была приоткрыта или отодвинута, чтобы любопытные жители могли глазеть на проходящих Килэй и Сайласа.

Никто не говорил.

— Что означают цвета? — сказала Килэй, понизив голос, когда он услышала, как он отразился от стен.

— Какие цвета? — спросила Надин через плечо. Она копьем подтягивала себя на ступеньки. Оно постукивало ритмично по земле, пока они поднимались.

— Цвета одежды и занавесок.

— А, это символы наших классов. Зеленые — наши фермеры, потому что они дают нам жизнь. Голубой — целебные ручьи, и наши целители выбрали себе этот цвет. А воины выбрали красный… из-за крови, которую они проливают.

— А желтый? — спросил Сайлас. — И почему эта Глава в черном? — он открыто смотрел на людей, которых они проходили, с интересом ловя их взгляды. Он даже вытягивал шею, чтобы заглянуть за них в комнаты. Как-то раз он склонился так близко, что семья мотов запищала и отскочила за занавеску.

Надин повернулась, чтобы они видели ее поджатые губы.

— Глава — посланник Судьбы, только она понимает тайные стоны земли. Она — самая благословенная из нас, и потому ее одежда черная. Хесса в желтом, потому что представляет рассвет. Когда Главы не станет, Хесса займет ее место как наша правящая мать.

Килэй опешила.

— Женщина — ваш лидер?

— Конечно, чужеземка, — тяжко вздохнула Надин. — Вся жизнь от женщин. Мы ближе к земле, чем мужчины, у нас есть мудрость, которой они не обладают. Мы лучше подходим для управления. Больше никаких вопросов, — она подняла руку. — Берегите дыхание для пути.

Килэй потребовалось все дыхание, чтобы дойти до вершины. Впервые за долгое время она ощущала человеческую усталость мышц. Ее драконья сила была едва ощутимой. Только человеческое упрямство дотащило ее до вершины.

Когда Надин прошла в комнату, они проследовали за ней без вопросов.

— О, это Судьба! — Сайлас рухнул на землю. Он тяжело дышал, темный след жидкости образовался на камне у его губ.

Пол был прохладным под ее ногами, Килэй хотелось присоединиться к нему. Но она перешагнула его потное тело и оглядела комнату.

А смотреть было не на что. Маленькая постель из шкур была в углу, там были и козы, и лисы. Надин прошла к бочке с другой стороны и вытащила из-за нее наполовину пустой мешок. Она вручила мешок стражам, те шли с ними по ступенькам, и они оставили их без слов.

Надин зачерпнула из бочки воды, наполнила две глиняные миски и отдала Килэй и Сайласу. Они осушили миски, не вдыхая. Надин, казалось, подавляла улыбку, наливая им воду во второй раз.

Серебряная жаровня стояла у большого окна, откуда открывался вид на обрыв. Килэй выглянула и увидела точки людей, движущихся по долине. Ветер ласкал ее лицо, она вдыхала его. Ей бы понравилось выпрыгнуть отсюда, расправить крылья и улететь в небо. Но она сомневалась, что сможет сейчас взлететь.

Она проследила за сверкающим ручьем, льющимся в долину по камням, начинаясь с камня на вершине, похожего на треснувшее яйцо.

— Ручей, — сказала Надин, когда она спросила. — Мы пойдем туда завтра, чтобы пополнить запасы воды, — она смотрела, как Сайлас допивает еще одну миску, с кривой улыбкой. — Или придется идти ночью.

— Вопрос, — вмешался Сайлас. — Я бы задал раньше, но не хотел казаться грубым…