Хрущев. От пастуха до секретаря ЦК

Между тем задача, которую поставил себе Хрущев, была неразрешимой. Он собирался за пару недель своего визита перечеркнуть причины конфликта и последствия нескольких лет вражды. Сложные проблемы, которые лежали в основе конфликта между СССР и Югославией, были проигнорированы, а на различия в идейно-политических принципах двух стран не обращалось внимания. Еще накануне визита Хрущева в Белград Тито указал на беспочвенность предположений насчет "возврата в восточный блок". "Югославия никуда не пойдет, – заявил Тито 21 мая 1955 года, – она останется такой, какой и была".

Вместе с Хрущевым 26 мая 1955 года прибыли и другие члены его нового триумвирата (Н.А.Булганин и А.И.Микоян), а также Д.Т.Шепилов. Министр иностранных дел СССР В.М.Молотов в эту делегацию не был включен. Уже в своем выступлении в белградском аэропорту Хрущев заявил, что "материалы, на которых основывались тяжкие обвинения и оскорбления, выдвинутые тогда против руководителей Югославии", "были сфабрикованы врагами народа, презренными агентами империализма, обманным путем пробравшимися в ряды партии" – Берией и Абакумовым. Берию, которого менее чем два года назад обвиняли в попытках наладить отношения с Тито и Ранковичем, теперь клеймили позором за разрушение этих отношений.

Расчет Хрущева на то, что признание им ошибочности прежних действий советского правительства произведет на югославов столь сильное впечатление, что они немедленно восстановят существовавшие до 1948 года отношения, не оправдался. Хрущев признавал: "Когда мы прибыли в Югославию, нас встретили со всем почестями, положенными зарубежной делегации. Однако не было никаких признаков братских чувств. Югославское руководство и люди производили впечатление сдержанности и осмотрительности… Должен признаться, что я был довольно разочарован таким холодным приемом в аэропорту, так как знал, что этот факт поможет той части нашего руководства, которая противилась налаживанию наших добрых отношений с Югославией (то есть Молотову. Прим. авт.)… В этой поездке народ принимал нас сдержанно… Они не были недружелюбно настроены к нам, но не могу сказать, что они особенно проявляли дружеские чувства к нам. В основном они то и дело выкрикивали: "Да здравствует Тито! Тито! Тито!".

Уже в самом начале визита Хрущева Тито решительно отверг его попытки свалить вину на разрыв советско-югославских отношений на Берию и Абакумова. Когда же Тито стал обвинять Сталина в конфликте между ССР и Югославией, то Хрущев, по его словам, вступил "в большой спор, дошедший до скандала, защищая Сталина. Потом я публично выступил в защиту Сталина против югославов". Однако эти споры удалось уладить.

Результатом поездки Хрущева, Булганина, Микояна и других стало подписание Белградской декларации. В ней была выражена готовность обеих сторон к нормализации отношений. Декларация провозгласила намерение строить впредь отношения между двумя странами на основе принципов полного равноправия, невмешательства во внутренние дела, взаимного уважения, независимости и суверенитета и так далее, то есть на принципах мирного сосуществования. Однако югославские руководители воздержались от межпартийного сотрудничества. Возвращения Югославии в социалистический лагерь, на что надеялся Хрущев, никогда не произошло.

Поездка Хрущева в Белград и его извинения перед Тито не вызвали большого энтузиазма в народе, но зато было немало насмешливых комментариев. Из уст в уста передавалась байка о нищем, который якобы ходил по электричке и декламировал такой текст:

"Дорогой товарищ Тито!

Ликует весь Белград!

Тебя оправдал Хрущев Никита!

Чему я тоже очень рад!

Граждане! Подайте во имя мирного сосуществования между народами!"

9 июня Хрущев выступил на Президиуме ЦК с докладом о поездке в Югославию. Он постарался представить подписание Белградской декларации, как крупную внешнеполитическую победу СССР. Поэтому он постарался атаковать Молотова, который мешал поездке в Югославию. Выступая в прениях по докладу, Молотов заявил: "Считаю неправильным утверждать, что мы в переговорах с Югославией основывались на позициях марксизма-ленинизма". Ему возражали все остальные члены Президиума. Хрущев заявил, что "исходные позиции Молотова неправильные". Микоян предложил доложить Пленуму ЦК о наличии в Президиуме двух точек зрения по югославскому вопросу.