Хрущевцы

Вся партия и весь народ были поставлены в известность о происходивших событиях и о положении, сложившемся особенно после московского Совещания. Мы знали, что нападки, провокации и шантаж станут усиливаться и интенсифицироваться как никогда раньше; мы были уверены, что Хрущев изольет свой гнев на нас, на нашу партию и на наш народ, с тем чтобы поставить нас на колени при помощи мощных средств. Партии и народу мы говорили, положа руку на сердце, объяснили им все, что произошло, разъяснили им опасную деятельность хрущевских ревизионистов. Как всегда, партия и народ проявили свою высокую зрелость, свой блестящий революционный патриотизм, свою любовь и верность Центральному Комитету партии, правильной линии, которой мы всегда придерживались. Они глубоко осознали трудные ситуации, которые мы переживали, поэтому до максимума напрягали свои нервы и свою энергию, полностью мобилизовали свои силы, в результате еще больше закалилось наше единство, и советские ревизионисты оказались перед каменной стеной. 1961 года явился годом суровых испытаний. Везде, на каждом секторе хладнокровно и решительно отражались провокации, инсинуации и саботажнические действия хрущевцев, которые провалились во всем. Москва, а вслед за ней все столицы ее сателлитов начали оказывать на нас экономическое давление. Ревизионисты сначала, в виде серьезного давления, приостановили все заключенные контракты и соглашения, с тем, чтобы затем разорвать их подобно гитлеровцам. Они стали отзывать специалистов, рассчитывая на то, что у нас все застрянет. Но они грубо ошиблись.

Влерская база стала яблоком раздора. Не было никакого сомнения в том, что база была наша. Мы никогда не могли согласиться с тем, чтобы хоть пядь нашей земли была под пятой чужеземцев. По официальному, четко сформулированному и подписанному обоими правительствами соглашению, в котором не было места никакой двусмысленности, Влерская база принадлежала Албании и одновременно должна была служить и защите социалистического лагеря. Советский Союз, указывалось в соглашении, должен предоставить 12 подводных лодок и несколько вспомогательных судов. Мы должны были подготовить кадры и подготовили их, должны были принять и уже приняли корабли, а также и четыре подводные лодки. Наши экипажи были готовы принять и восемь остальных подводных лодок.

Но уже возникли идеологические разногласия между обеими партиями, и невозможно было, чтобы Хрущев не отражал их в таком невралгическом пункте, как Влерская военно-морская база. Он и его люди намеревались извратить достигнутое официальное соглашение, преследуя две цели: во-первых, оказывать на нас давление, чтобы подчинить нас, и, во вторых, в случае неповиновения с нашей стороны, они попытались бы завладеть базой, что-бы иметь ее в качестве мощного исходного пункта для захвата всей Албании.

Специалисты, советники и другие советские военные на Влерской базе усилили, особенно после бухарестского Совещания, трения, распри и инциденты с нашими моряками. Советские прекратили все виды снабжения базы, предусмотренные достигнутым соглашением; в одностороннем порядке были приостановлены все начатые работы, усилились провокации и шантаж. Этой яростной антиалбанской и антисоциалистической деятельностью руководили работники советского посольства в Тиране, как и главный представитель главного командования вооруженных сил Варшавского Договора, генерал Андреев. Советские люди на базе, по приказу сверху, совершали бесчисленные скверные хулиганские поступки и все же "страховки ради" пытались обвинить наших людей в хулиганских поступках, которые они сами совершали. Бесстыдство и цинизм дошли до того, что "главный представитель" Андреев направил Председателю Совета Министров Народной Республики Албании ноту, в которой он жаловался, что албанцы "совершают непристойные поступки на базе". Но что это за "поступки"? "Такой-то албанский матрос бросил на борт советского корабля окурок", "мальчишки Дуката говорят советским детям: "убирайтесь домой", "албанский официант одного клуба сказал нашему офицеру: "хозяин здесь я, а не ты" и т.д. Генерал Андреев жаловался Председателю Совета Министров албанского государства даже на то, что какой-то неизвестный мальчишка тайком нагадил у здания советских военных!

С возмущением и по праву один наш офицер дал Андрееву заслуженный отпор:

- Зачем, товарищ генерал, - сказал он ему, - не поднимаете ключевые проблемы, а занимаетесь такими мелочами, которые не относятся к компетенциям даже командиров кораблей, а входят в круг обязанностей мичманов и руководителей организаций Демократического фронта городских кварталов?!

Мы бдительно и в то же время хладнокровно следили за развитием ситуации и постоянно наказывали нашим товарищам проявлять осмотрительность, терпение, но ни в коем случае не подчиняться и не поддаваться на провокации агентов Хрущева.

- Во избежание беспорядков и инцидентов в будущем, - предложили советские, - Влерскую базу полностью отдать советской стороне!