Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Среди таких отрицательных явлений была и «монополия в теории одного лица», которая «не могла не причинить ущерба и теоретической работе, и нашей практической деятельности». Речь, в частности, идёт о целом ряде совершенно ошибочных сталинских теоретических установок, а именно: 1) об известном его тезисе про «обострение классовой борьбы по мере продвижения к социализму», провозглашённого в его докладе «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников» в марте 1937 года на Пленуме ЦК; 2) о его теории «активной обороны», отражённой в его же работе «О Великой Отечественной войне Советского Союза», где дело рисовалось таким образом, «будто бы потеря огромных и жизненно важных территорий страны, допуск вражеских полчищ к самым подступам Москвы явились чуть ли не преднамеренным замыслом сталинского полководческого гения»; 3) о том, что в последней своей работе «Экономические проблемы социализма в СССР» И.В. Сталин выдвинул абсолютно ошибочное положение, что «групповая колхозная собственность и товарное обращение уже теперь начинают тормозить мощное развитие наших производительных сил, так как создают препятствия для полного охвата всего народного хозяйства, особенно сельского хозяйства, государственным планированием». И в этой ситуации для ликвидации данного противоречия «необходимо превратить колхозную собственность в общенародную, а товарооборот — в прямой продуктообмен» и т. д.

Далее, перейдя к оценке истории партии и советского общества, Д.Т. Шепилов, признав «немалые достоинства» «Краткого курса истории ВКП(б)», заявил о том, что и здесь «сильно сказался субъективистский подход к освещению исторических событий» и была «явно принижена роль Ленина» как вождя мирового пролетариата и отца-основателя нашего государства. Особенно это касалось периода подготовки и проведения Великой Октябрьской революции, Гражданской войны, создания Советского государства и образования СССР. Более того, «в угоду культу личности» и «вопреки историческим фактам» распространилась «концепция двух центров формирования и развития нашей партии: общероссийского — во главе с Лениным и закавказского — во главе со Сталиным». Так же вопреки реальным фактам и «совершенно определённым ленинским указаниям, что большевизм существует как течение политической мысли и как политическая партия с 1903 года», был выдвинут ошибочный тезис, будто «начало большевистской партии было положено не II съездом партии, а лишь Пражской партийной конференцией в 1912 году», и т. д.

Наконец, последняя и довольно внушительная часть шепиловского доклада была посвящена вопросам «дальнейшего развития советской демократии», «проведения ленинской национальной политики», насущных и неотложных задач идеологической работы, укрепления социалистической законности и актуальным проблемам и задачам развития советской литературы и искусства.

Однако оба этих доклада так и остались на бумаге, поскольку намечавшийся Пленум ЦК так и не состоялся. Почему он был отменён, до сих не вполне ясно. Кто-то (Н.А. Барсуков А.В. Пыжиков[394]) полагает, что данная инициатива исходила лично от Н.С.Хрущёва, испугавшегося нового витка антисталинской кампании и очередного обострения конфликта в «узком руководстве» партии, кто-то (Ю.В.Аксютин[395]) утверждает, что этот Пленум ЦК был отменён под давлением старых сталинских соратников, а кто-то (Р.Г.Пихоя[396]) говорит о том, что идея созыва этого Пленума была похоронена по настоянию давних жуковских оппонентов — маршала Н.А.Булганина и генерала Д.Т.Шепилова, а возможно, и самого Н.С.Хрущёва, побоявшихся дать мощный козырь в руки крайне амбициозного и решительного «маршала Победы», давно страдавшего «наполеоновскими комплексами».