Хруст чужих денег (СИ)

Счастливая парочка смылась, никак не отреагировав на мою угрозу, а я отыгралась на муже.

— Если эта лошадь ковбойская с Вадькой жить останется — ищи нам другую квартиру.

— А не наплевать ли нам на них? — философски спросил Егор и притиснул меня к себе.

— Наплевать. — тут же согласилась я.

— Не болит? — кивнул он на мою рану.

— Совсем немного. — прошептала я.

— Тогда я осторожно. — тоже прошептал он и на ближайшие полчаса для нас все перестали существовать.

ГЛАВА 7

Крапивин вел машину уверенно и спокойно. Чего это ему стоило можно было определить по побелевшим костяшкам пальцев, намертво вцепившихся в руль. При поворотах машины в зеркале заднего вида на мгновение появлялись испуганные глаза Риты и сердце Алексея Леонидовича замирало от острой жалости к жене и их малышу. Он даже не знал, кто там внутри гладкого теплого живота — мальчик или девочка. Ничего не стоило сходить и определить пол ребенка, но они все как-то не решались. Жаль было потерять то ощущение таинственного сюрприза, которое доставляло им обоим радость.

Мысли капитана вернулись к реальным событиям. Человек, сидящий рядом с его женой, был опасен. За то время, как стало известно кто скрывается за безликим словом «шеф», Крапивин провел большую работу. Правда он не ожидал, что в результате этой проделанной работы он лично будет везти гада в аэропорт и бояться за жизнь своей жены. Пасюк не был профессиональным преступником, не состоял членом какой-либо банды и, как ни странно это звучит, не возглавлял никакой преступной группировки. Его действиями руководили из Парижа. Пока еще не было известно кто и с какой целью, но по линии Интерпола запрос уже был сделан. Опасность Пасюка как раз и заключалась в том, что он не был профессионалом. Его завербовали за деньги и за эти самые деньги он был готов на многое. Даже такой слизняк, загнанный в угол, может неожиданно оскалить зубы. Тем более, что в руках у него был отнюдь не игрушечный пистолет. Происхождение пистолета еще придется выяснять, но даже такой маленький — он нес смерть.

Главной заботой Крапивина сейчас был момент посадки Пасюка в самолет. Все пассажиры из салонов были удалены. Хорошо, что они приедут впритык, Пасюк и не догадается, что пассажиров в самолете нет. Вопрос в другом, отпустит ли он у трапа Риту? Конечно, на башне сидит снайпер и самолет стоит так, чтобы трап полностью просматривался, но случайности бывают всякие.

Глядя в зеркало заднего вида на напряженного Пасюка, капитан маялся вопросом, почему преступник ведет себя так глупо и неосмотрительно? Неужели он не понимает, что, даже, если бы не вмешались российские правоохранительные органы, французы не пустили бы его на борт самолета по поддельному паспорту. А так как ему пришлось брать билет по настоящему документу, его бы сразу вычислили. Что он, дурак что ли?

Хотя, не такой уж он и дурак, если все-таки взял заложниц. На этой мысли Крапивин споткнулся и более внимательно посмотрел в зеркало. Взгляд Пасюка метался, как у затравленного зверя и не выражал ничего, кроме высшей степени тревоги. И тут до капитана дошло, что взятие заложниц как раз и доказывает, что преступник не в себе.

После терактов, послуживших причиной гибели многих людей в своих собственных квартирах, взятие заложников обрекало преступника или на смерть, или на большие сроки в тюрьме. Капитану стало нехорошо. Если у Пасюка съехала крыша, что очень вероятно, тогда он становится гораздо опасней, чем казалось сначала. Только бы он выполнил свое обещание и отпустил Риту у трапа.

Конечно, на тот случай, если Пасюк возьмет Риту с собой в самолет, тоже был свой план. Вместо стюардесс в дверях стоят переодетые сотрудницы ФСБ. Группа захвата внутри, но сколько случаев было, когда при, вроде бы, правильно проведенной операции гибли заложники. Сердце капитана уже в который раз сжалось. Впереди показалось здание аэровокзала.

— Мы должны свободно проехать на летное поле и подъехать к самолету. — сказал, молчавший всю дорогу, Пасюк.

— Так и будет, все уже предупреждены. — мертвым голосом ответил капитан.

— Слышу в твоем ответе двойной смысл. — угрожающе сказал Пасюк. — Смотри, Крапивин, у меня рука не дрогнет.

Капитан счел лучшим промолчать и вывел машину через распахнувшиеся ворота на летное поле. Тут же на их пути возник регулировщик в оранжевом комбинезоне и длинным фонариком указал направление движения. «Волга» плавно подъехала к самолету и остановилась в пяти метрах от трапа.

Крапивин следил в зеркальце за действиями Пасюка. Тот перегнулся через коленки Риты и открыл дверцу с ее стороны.

— Выходи и тут же остановись. — приказал он.

Рита слабо вздохнула и выбралась из машины. Руки Крапивина непроизвольно сжались в кулак, но он понимал, что бессилен что-либо сделать. Следом за Ритой вылез Пасюк и бросил Крапивину.

— Отъезжай.

Тот не решился ослушаться и медленно тронулся вперед. Уехать совсем он не мог, это значило бы бросить жену в опасности. Отъехав на некоторое расстояние, капитан вышел и встал у машины, пристально следя за действиями Пасюка и с болью ловя каждый жест жены.