Хрустальная армия

Спустя короткое время на экране плазмы появилось нужное изображение. Кэп достал из кармана лазерную указку. Включил, после чего протянул ее авиадиспетчеру.

– Рассказывайте, – властно сказал он. – И показывайте на карте…

Светлана некоторое время слушала разговор старшего с диспетчером. Оба, углубившись в тему, стали употреблять специальные термины, которые для нее были все равно что китайская грамота. Она, кстати, единственная в группе «Бастион» не имела летной лицензии FAA. Даже у Пашки есть «летные права» (хотя коллеги шутят, что он хакнул сайт этой организации и сам себе нарисовал документ).

Шаманова, испросив предварительно разрешение у старшего по линии ФСБ, перешла в другое помещение – в спальню. В комнате царит полусумрак. Кровать аккуратно застелена. Свет она включать не стала. Окна сьюта выходят на летное поле, освещенное частично закатным солнцем, частично светом аэродромных прожекторов.

Подойдя к окну, Светлана подняла жалюзи. Затем переместилась так, чтобы был виден застывший в самом конце полосы – даже за ее пределами – самолет. Она видела теперь сам аварийный борт – он несколько развернут в отношении оси полосы и имеет наклон вперед, к носу, и влево (стойка шасси подломилась). Видела также стоящий на полосе поблизости служебный транспорт тех, кто охраняет сейчас этот борт. Была видна и аэропортовская машина, которая доставила туда двух членов их группы – Технаря и Алису.

Шаманова сняла гарнитуру и шлем-маску, положила их на подоконник. Расстегнула куртку; достав из барсеточной сумки очки с дисплеем, водрузила их на переносицу. Точно такие же очки со встроенным датчиком движения и пятимегапиксельной камерой с возможностью записи и передачи данных надеты сейчас на двух членах группы, которые собираются войти в салон едва не разбившегося при подлете к международному аэропорту Кольцово пассажирскому самолету.

Светлана переключила канал переговорника на тактическую волну. Одновременно с появившейся картинкой – она выбрала себе камеру Технаря – стал слышен и звук.

– Дозиметр и анализатор воздуха показывают «норму», – послышался хрипловатый голос. – Захожу в салон с кормы… А тут темновато. – Стекла иллюминатора почти не пропускают свет.

– Сняла респираторную маску, – донесся приглушенный женский голос. – Оставила марлевую…

– Я уже перешел, – подал реплику Технарь. – Двигаем дальше.

Картинка какое-то время была смазанная, но потом качество улучшилось: стали видны детали – это Технарь, а затем вошедшая за ним Алиса включили мощные фонари.

В салоне царит хаос: на полу между креслами разбросаны вещи; в основном это одежда и обувь. Шаманова в эти мгновения видела лишь картинку, подаваемую извне на электрохромное «смарт-стекло» ее очков. Но одного этого оказалось достаточно, чтобы подключилось воображение; чтобы возникла некая невидимая связь между нею и теми двумя, кто несколько минут назад вошел в салон этого побывавшего в странной переделке самолета. Да, она вполне ощутила тяжелую, гнетущую атмосферу салона, из которого спасатели этим утром извлекали пассажиров, многие из которых, кстати, были без сознания либо находились в состоянии реактивного психоза…

– Ну и запашок тут… – вновь подал реплику Виктор.

– Уточните, что за запах? – спросила Шаманова.

– Пахнет отходами жизнедеятельности, – после паузы отозвался Виктор. – Тут это… обблевано все…

– Подтверждаю, – прозвучал женский голос. – У кого что было в желудках, вот это все на полу, на креслах, на панелях… повсюду!

– А сторонних запахов нет?

– Ощущается запах гари, – доложил Технарь. – С учетом того что у них загорелся левый движ, это неудивительно… Так… Версию медленной разгерметизации мы больше не рассматриваем?

– Я в нее изначально не верила, – отозвалась Алиса. – Борт находился на эшелоне «три-ноль», когда появились первые проблемы… Даже если герметичность салона была нарушена, на трех тысячах это уже не опасно.

– Тогда… как тебе вариант резкой разгерметизации? Мгновенной?

– Ты же слышал, что сказали эмчээсовские эксперты? Салон герметичен, за исключением люковой двери, которую вскрыли спасатели.

– Да это я так… размышляю вслух.

– Если бы они шли на высоте семи или восьми тысяч… И у них, к примеру, вылетел бы пакет с иллюминатором…

– Да, согласен… Пришлось бы несладко… потеря слуха… сильная контузия от перепада давления…

– Ну, им всем и так несладко пришлось.

– Симптоматика и последствия в нашем случае кардинально отличаются от тех, что имеют место при недостаточном поступлении кислорода в организм, – подала реплику Шаманова. – Равно как и при резком перепаде давления. Тут что-то другое, коллеги…

Технарь повернул голову; тут же переместилась и картинка, транслируемая встроенной камерой комплекта Smart Glass. Теперь была видна еще одна человеческая фигура; в этом экипированном в защитный костюм и бахилы существе трудно было опознать молодую женщину, да еще и хорошенькую.

– Осмотри салон внимательно! – сказал напарнице Виктор. – А я наведаюсь в кабину…