Хрустальная гробница Богини

– Ничего… Мы тебя сейчас за две минуты прооперируем. И совсем бесплатно. – Она отстегнула от своей кофточки плечики, сунула их в вырез Велиного платья со словами: – Поролон – это силикон для бедных! Рекомендую…

Веля хотела вытряхнуть из выреза этот «силикон», а лицо умыть, но тут в подсобку заглянула Маргарита Павловна и зычно крикнула:

– Девки, на выход! – Увидев, что Эвелина замешкалась, она рявкнула: – И быстро! Фотограф ждет!

Он и вправду ждал: стоял в зале с нацеленным фотоаппаратом. Аппарат был отличным («Никон» с большим объективом), а фотограф плохеньким: щуплым, маленьким, с куцым хвостиком на затылке, желтоватой щетиной, бледным ртом, близорукими глазами и противной волосатой родинкой на щеке… И одет был как-то бедно: в джинсики потертые, кеды стоптанные, рубашонку фланелевую и куртенку из кожзама. Даже не верилось, что он профессиональный фотограф экстра-класса (именно так отрекомендовала его Маргарита Павловна).

– Ну-ка, девицы, улыбнитесь! – вскричал он, увидев девушек сквозь призму фотоаппарата. – Дядя вас щелкнет!

«Девицы» послушно растянули рты. И только Эвелина сомкнула губы и отвернулась – она не любила фотографироваться. Но она все же попала в кадр! И в тот миг, когда изображение неумело накрашенной продавщицы перенеслось на пленку, колесо Фортуны со скрипом повернулось в Велину сторону. Судьба ее была предрешена. Теперь ей оставалось подождать два дня, чтобы узнать об этом…

* * *

Когда Эвелина пришла на работу после выходных, ее сразу позвала к себе в кабинет Маргарита Павловна.

– Ну, девонька, поздравляю, – сказала она, как только Веля появилась на пороге. – Тобой заинтересовался фотограф… – Маргарита Павловна кинула через стол глянцевый снимок. На нем была изображена сурово нахмуренная Эвелина. – Сказал, что у тебя необычное лицо. Просил тебя приехать к нему в студию. – Она перевернула фотографию, на обратной стороне которой обнаружилась запись, и ткнула в нее пальцем: – Вот адрес. Поезжай прямо сейчас. Я тебя отпускаю.

– Но это какая-то ошибка…

– Я тоже так думаю. Но съездить ты должна. Я этому заморышу с «Никоном» обещала… Так что дуй давай! – Она махнула рукой. – Но завтра чтоб была на работе!

И Веля дунула.

Студия располагалась на станции метро «Первомайская». В грязно-желтом девятиэтажном доме, что стоял в двух шагах от подземки.

Веля зашла в первый подъезд, поднялась на последний этаж, постучала в дверь под номером 36 – звонка она обнаружить не смогла.

Открыли не сразу, а только спустя несколько минут.

– Кого тебе? – неприветливо спросил хозяин квартиры, вырисовываясь на пороге.

– Вас, – растерянно протянула Веля.

– Ну и чего тебе от меня надо?

– Вы хотели видеть вот эту девушку? – спросила она и показала ему свою фотографию.

– Хотел, а тебя на кой черт прислали? Сказать, что она не сможет прийти? Так можно было бы позвонить…

– Она – это я.

– Не понял…

– На снимке я! – Веля стукнула себя кулаком в грудь. – Я, понятно?

Фотограф отошел на шаг, прищурился.

– Не может быть, – отрезал он. – Я знаю, что некоторые дурнушки могут прекрасно получаться на фото, но чтоб такая серая мышь выглядела королевой…

Обиженная Эвелина развернулась, чтобы уйти, но фотограф схватил ее за локоть и втащил в квартиру.

– Тебя как зовут? – спросил он, едва девушка оказалась в прихожей.

– Эвелина.

– Давно себе такое имя придумала? – хмыкнул он.

– Меня так зовут, хотите, паспорт покажу?

– Хочу.

Веля сунула ему в нос свой паспорт.

– Ну ваще… класс! – выдохнул неверующий фотограф, изучив все его страницы. – Эвелина! Готовый псевдоним для модели… А меня Иннокентий… Можно Кеша и на «ты».

– Очень приятно, – буркнула Веля.

А Кеша тем временем нырнул в комнату и крикнул уже оттуда:

– Иди сюда! Сейчас фотографироваться будем…

Веля проследовала за Кешей в пятнадцатиметровое помещение, уставленное диковинной аппаратурой.

– Это мое фотоателье, – сказал Кеша, кидаясь к треноге, на которой был закреплен давешний «Никон». – Я сейчас ищу новое лицо. Те девушки, которых все снимают, до того похожи, что смотрятся как сестры… Банальные красотки всем надоели. Посмотри, что на Западе творится. Евангелиста, Терлингтон, Кэмпбелл – они небезупречны, но как хороши! Линда вообще не женщина, а сказка! В жизни такая никакая, но на фото… Богиня! – Кеша выставил свет, приладил какие-то зонтики, очень похожие на те, с которыми старушки ходят летом, чтобы спрятать свои морщинистые лица от солнца. – А у меня сейчас заказ от фирмы, производящей бижутерию и прочие аксессуары… Побрякушки у них экзотические: всякие перья, железяки витые, куски кожи. Их должна рекламировать особая девушка. Непохожая на всех… – Он указал Веле на стул, стоящий в центре освещенного пятачка: – Садись.

Она села.

– Я сейчас «Полароидом» щелкну, чтоб на пробу… Потом посмотрим, стоит на тебя пленки тратить или нет. – Он вскинул фотоаппарат. – Распусти волосы, прими непринужденную позу… Так. Не улыбайся, только приоткрой рот…

Веля сделала все, как велели. Послышался щелчок, затем вжиканье – это выехал снимок. Спустя минуту раздался недовольный Кешин голос:

– Так я и знал…