Хрустальная любовь

Даже если бы ей пришлось поселиться в домике для гостей, она с удовольствием бы это сделала. Но Кэтрин вернулась уже в ином социальном статусе, в качестве жены Стэнли.

Его жилище очень напоминало дом доктора Хиллса. Внутри все было компактно и довольно уютно. В спальне Кэтрин обнаружила двуспальную кровать, которую, как сказал он, привезли по его заказу во время их пребывания в имении Джеймса и Элизабет. Оказывается, до этого Стэнли спал здесь на узкой, односпальной кровати.

— Ты пойдешь в больницу завтра с утра? — спросила Кэтрин.

— Нет, милая, я должен заглянуть туда еще сегодня. Там есть дежурный медперсонал, и я переговорю с ними. Некоторые из пациентов вызывают у меня опасения.

— Но ведь другие сотрудники тоже знают свое дело. Неужели до утра они не справятся без тебя? Ты очень самоотвержен.

Стэнли поднял свою темноволосую голову и с подозрением посмотрел на Кэтрин. Ему почудилось, что в ее голосе присутствовали нотки иронии.

— Нет, Кэтрин. Я просто делаю то, что должен делать. Я врач, и это моя обязанность. В этом нет ничего героического.

Чтобы отвлечься, оба стали распаковывать чемоданы. Кэтрин разбирала утренние покупки, пока Стэнли раскладывал ее вещи по шкафам.

— Дорогая, — склоняясь над нею, произнес он, обняв ее за плечи, — почему ты все время молчишь? Ты себя хорошо чувствуешь?

Стэнли казался Кэтрин титаном, вершителем человеческих судеб и жизней. А когда она вспомнила, что ждет от этого божества ребенка, то подумала, что недостойна такого счастья — быть рядом с ним.

— Честно говоря, я чувствую себя полной дурой.

— Почему, дорогая?

— Если бы ты знал, как я злилась на тебя, когда Роберт жаловался мне, что за десять лет ты не навестил его, своего учителя. Я считала тебя плохим учеником и другом. Но теперь я понимаю, как ты предан своей профессии и насколько занят. Тебя просто не оторвать от твоих пациентов. Ты, видимо, считаешь себя лично ответственным за жизнь каждого из них, даже если непосредственно кого-то ведет другой доктор, — тихим, срывающимся голосом проговорила Кэтрин.

— Да нет здесь ничего необычного. Я просто врач, старающийся хорошо делать свое дело.

— Какой же я была дурой! — воскликнула она с досадой.

— Ну, не стоит так переживать. — Стэнли улыбнулся. — Переезд отнял у тебя много сил. Тебе просто нужно отдохнуть.

— Я же не инвалид! — воспротивилась Кэтрин.

— Нет, но ты беременна и должна позаботиться о здоровье ребенка, а значит, и о своем.

— Стэнли, твоя забота начинает меня утомлять.

Он не понял, что она имеет в виду, но решил ничего не выяснять. Вместо этого счел за лучшее просто взять и крепко поцеловать ее, что и исполнил с величайшим удовольствием.

— Я звонил утром в больницу и знаю что персонал готовит нам на завтра праздничный ужин, — отстранившись наконец от Кэтрин и лукаво улыбаясь, сообщил Стэнли. Затем он направился к выходу. — Я буду через два часа, моя богиня. Мне кажется, я уже начинаю по тебе скучать.

Он ушел, и Кэтрин осталась одна.

Она лежала на кровати, уткнувшись головой в подушку, и думала о собственной неполноценности. От заботы Стэнли ей уже становилось дурно, но он не понимал этого или просто не хотел замечать. Она ощущала себя маленьким ребенком, которого могут приласкать и обогреть, а могут выругать и наказать.

Перед ее глазами проплывала сцена ее отъезда отсюда, закончившегося аварией. Стэнли стоял тогда и безразлично, как ей казалось, наблюдал за тем, как машина увозит ее все дальше и дальше. Она представляла, что бы с ней сейчас стало, если бы автомобиль не потерпел катастрофу. Она бы вернулась в Манчестер и через какое-то время узнала бы о том, что беременна. После рождения ребенка написала бы Стэнли письмо и проинформировала о том, что у него есть сын или дочь. Стэнли, конечно, сел бы на первый же самолет, чтобы поскорее проведать своего отпрыска. Но тогда у нее была бы уже другая жизнь, и в Стэнли она больше бы не нуждалась. В лучшем случае они бы просто иногда наведывались друг к другу.

Вытерев слезы уголком наволочки, Кэтрин встала с кровати с намерением написать письмо Морису. Она все еще боялась с ним говорить, так что лист бумаги стал для нее спасением.

Кэтрин не просто боялась расстроить своего учителя, она опасалась, что он может ее возненавидеть. А ведь ей и вправду никогда не хотелось становиться скрипачкой. Она просто делала все так, как хотели ее родители, боясь обидеть их. Но все равно была благодарна и отцу, и Морису — музыка многое дала ей в жизни.

До появления на ее пути Стэнли она не понимала, чего действительно хочет и в чем нуждается. Забеременев, Кэтрин почувствовала и осознала, что хочет лишь одного — быть просто матерью.

Она взяла перьевую ручку, села за стол и начала писать.

«Дорогой Морис. Я надеюсь, что твой управляющий уже сообщил вам о моем маленьком путешествии. Моя поездка закончилась для всех нас очень неожиданно — я вышла замуж за доктора Стэнли Пиккеринга.