Хрустальная ловушка

Гиппопотам принес с собой целый букет запахов: они были резкими и слишком навязчивыми — поглощенная организмом дьявольская смесь самых разных спиртных напитков и сигарет, застенчивый пот и какой-то уж совсем вульгарный одеколон.

Инка даже присвистнула и начала бесцеремонно разглядывать рассадник запахов. Марк был куда более деликатен: он даже решился пожать руку гиппопотаму.

— Красинский, — коротко отрекомендовался Марк.

— Звягинцев. Пал Палыч, — кашлянув, сказал вошедший.

Осмотрев глазами комнату, он сразу же выдернул из обстановки кресло и плюхнулся в него. Кресло издало жалобный предсмертный писк.

— Ну? — спросил Звягинцев, уставясь на Марка. — Что такого случилось? Рассказывайте.

— Собственно, случилось не со мной, а с моей женой, — Марк не мог скрыть своего разочарования. — А вы, простите, и есть человек, отвечающий за безопасность?

— Вам корочки показать? — пробухтел Звягинцев.

— Думаю, обойдемся без формальностей, — сразу пошел на попятный Марк.

— Ну, рассказывайте, что стряслось.

Ольга добросовестно пересказала все то, что произошло с ней за последнюю ночь. По толстому бульдожьему лицу Звягинцева невозможно было определить, как он отнесся к изложенной Ольгой истории. Во всяком случае, скептическая улыбка ни разу не появилась на монументальном лице Звягинцева, и уже за одно это она была ему благодарна. В какой-то момент ей показалось, что он перестал слушать ее и переключился на что-то другое. И, проследив за Звягинцевым, она моментально нашла источник раздражения.

Поднос, стоящий на столике рядом с креслом.

На подносе стояли не тронутый Ольгой кофе, плетенка с ванильными булочками и молочник.

«Толстяк, похоже, страдает неумеренной страстью к еде», — с неожиданным раздражением подумала Ольга. И Звягинцев тотчас же подтвердил ее опасения.

— Вы позволите? — самым благодушным тоном сказал он, протягивая лапу к чашке с кофе.

— Конечно, — сказал Марк. — Извините, что сразу не предложили.

— Ничего.

— Может быть, мартини?

— Мартини? — округлил рот толстяк. — Вообще-то я при исполнении не употребляю, нам запрещено…

По тебе видно, как ты не употребляешь!

— ..но рюмашку, пожалуй, пропущу…

Засосав мартини, Звягинцев накинулся на ванильные булочки: они исчезали в его пасти с третьей космической скоростью.

— Значит, вы увидели семь трупов? — совершенно буднично спросил Звягинцев.

Ольга вздрогнула.

— Да…

— И все они были впаяны в лед, если я правильно понял.

— Да.

— В одном из них вы признали пропавшего Кирилла Позднякова.

— Я не признала… Дело в том, что я никогда его не видела. Должно быть, вы уже знаете. Мы приехали в «Розу ветров», когда он уже пропал. Я.., я видела его фотографию.

— Где вы видели его фотографию?

— Мне показала его знакомая. Фотография «Полароидом»…

— Какая знакомая?

— Я не знаю. Знаю только, что ее зовут Наташа.

— Все ясно. — Звягинцев шмыгнул носом, и на его лице появилось выражение обреченности. — Гражданка Запесоцкая Наталья Владиленовна. А почему она показала вам эту фотографию?

— Трудно сказать. Просто показала, и все. — Не станешь же объяснять этому немытому моржу, что женщина по имени Наталья была больна Кириллом, как только может быть больна немолодая женщина любовью.

— Значит, она показала вам фотографию, а вы запомнили лицо.

— Это было нетрудно. Он очень красивый человек… Был, — тотчас же поправилась Ольга.

— И вы утверждаете, что по фотографии опознали труп, находящийся в некой пещере?

Невозможно было придумать разговора глупее. Ольга устало махнула рукой.

— Да. Будем считать, что так.

— А остальные?

— Я не знаю, кто были остальные. Женщина и юноша, остальных я не разглядела. Не успела. У меня не хватило духу…

— Значит, вы обнаружили тела — и? — Звягинцев вопросительно посмотрел на Ольгу.

— А что бы вы сделали на моем месте?

«Ничего бы ты не сделал, старый козел. Нет, старый бегемот, старый потасканный слон в фетровой шляпе, оскотинившийся мамонт, кашалот на заслуженном отдыхе. Ты бы просто не протиснул свои жиры в эту щель!..»

— Пока здесь вопросы задаю я.

— Извините, но моя жена, — наконец-то нашел нужным вмешаться Марк, — она пережила нервное потрясение… Я бы попросил вас быть повежливее.

Звягинцев никак не отреагировал на слова Марка. Он смел крошки от ванильных булочек с пальто и ловким движением отправил их в рот. После этого он сразу же потерял интерес и к Ольге, и к ее рассказу, и к осиротевшему подносу: есть больше было нечего.

— Ну что ж. Для начала мы должны осмотреть место происшествия.

Очень свежая мысль!

— Вы в состоянии показать его?

— Я не знаю… Было довольно темно, местность мне незнакома абсолютно… Но возле пещеры я оставила лыжи. Можно поискать их, в конце концов, остались же следы…

— Это сомнительно. Ночью шел снег, так что ваши следы вряд ли сохранились.

«Конечно, сомнительно, особенно когда тебе предстоит оторвать для этого свою толстую задницу, корнями вросшую в фирменное блюдо местного ресторана. Какую-нибудь затрапезную говяжью грудинку под соусом из хрена и яблок».

— Но мы можем найти лыжи, — продолжала упрямиться Ольга.