Хрустальная пирамида

Мы обернулись лицом к суше. Двое охранников с тревогой смотрели на нас.

— Я готов оставить тебя тут, — сказал мой друг Леоне.

— Ни за что, — быстро ответила она.

— У нас только два фонаря. Нужно было три приготовить. Исиока, не удаляйся от меня.

— А мне можно удаляться?

— И ты держись рядом. Ну, пошли.

Митараи надел маску и взял в рот загубник. Я последовал его примеру и вслед за ним решительно нырнул. По пути в неизвестный мир меня сопровождали громкое бульканье и специфические запахи резины и сжатого воздуха.

Сначала впереди ничего не было видно из-за мелких обломков ракушек, колышущихся водорослей, белой пены и поднимающейся со дна подобно дыму песчаной мути. Но после нескольких движений ластами видимость улучшилась.

— Ого! — невольно вскрикнул я, так что в рот попало немного воды.

Вид был прекрасный. Наверху сверкала шелком плавно колеблющаяся поверхность моря. Проникающие сквозь нее солнечные лучи создавали золотые блики в синем подводном мире и, падая на подводные черные скалы, заставляли их сверкать золотом. Подобные световому дождю лучи вращались в хороводе, причудливо преломляясь под влиянием танцующих наверху легких волн. На песчаном дне перед моим взглядом они складывали непрестанно меняющиеся узоры.

В этих лучах плыла полуобнаженная Леона. Ее голые руки и белые, словно из слоновой кости, бедра в лучах морского солнца казались видением из другого мира.

Она повернула ко мне лицо в маске, обрамленное колышущимся ореолом длинных каштановых волос, и позвала меня жестом. В своей ослепительной красоте Леона казалась русалкой.

Как-то получилось, что Митараи уплыл уже далеко. Он виднелся впереди небольшой черной рыбкой. Значит, Леона просто торопила меня, чтобы я не отставал.

Почувствовав боль в ушах, я продул их, как учила Леона. Это оказалось неожиданно просто.

Мне хотелось не торопясь насладиться этой первой в моей жизни подводной прогулкой. Морское дно, конечно, предназначено для глаза художника. Эта красота, наполненная голубым светом, многократно превосходила все, что я мог представить в своем бедном воображении.

На дне я увидел неизвестное мне морское растение, похожее на круглый камень или сосуд. Его поверхность казалась белой, но, присмотревшись, можно было разглядеть массу торчащих из нее мелких веточек, образующих сложный узор.

Среди этих веточек пряталось несколько мелких рыбок.

Я заметил стаю рыб, плывших перед продвигающимся вперед Митараи. Когда он приблизился к ним, они резко свернули в сторону.

Рыбы серебристо поблескивали, и издали это выглядело так, будто одновременно включили множество фотовспышек, осветивших этот кусочек бескрайнего подводного мира.

Вода была нехолодная, скорее комфортная. Я готов был сколько угодно долго участвовать в таком приятном приключении.

Морское дно уходило все глубже. Как будто, летя в небе, смотришь на горные хребты на поверхности земли. Я чувствовал себя Суперменом. Настроение у меня было прекрасное. Не думал, что в этом мире так весело. Каким же я был дураком, когда совсем недавно боялся войти в воду!

Впереди, напоминая Бэтмена, парил Митараи. Леона объясняла, что это называется зависанием. Регулируя количество воздуха, набранного в грудь, можно найти такое положение, при котором долго висишь на одной глубине, не опускаясь и не всплывая.

В правой руке Митараи держал большой фонарь. Он включил его. Потом помахал фонарем нам — видимо, приглашал подплыть ближе. И довольно настойчиво. Как будто кричал: «Срочно сюда!»

Леона, красиво плывшая чуть левее впереди, тоже стала подгонять меня жестами свободной руки.

Что это Митараи так торопится? Ведь он устроил наше погружение с какой-то целью… Я решил, что стоит поспешить, и двинулся к зависшему в пространстве Митараи, усердно работая ластами. Фигура моего друга, облаченная в темно-серый подводный костюм, быстро приближалась.

Митараи наклонился всем телом и стал настойчиво показывать вперед указательным пальцем. Проследив взглядом за направлением его жестов, я снова удивился.

Там расстилался невероятно красивый, как из другого мира, пейзаж морского дна. Оказалось, что все, виденное мной до сих пор, было только началом. Там, куда указывал Митараи, вид был еще красивее. Сознание мое словно помутилось, и мне показалось, что я во сне.

На чистом морском дне стоял огромный каменный храм с гигантскими изваяниями по обе стороны. Он выглядел не менее величественно, чем сооруженный из пластика внутри стеклянной пирамиды Абу-Симбел.

Вспомнился «Затонувший собор», музыкальное произведение Дебюсси. Что же это такое? Что за волшебство?

Я понял, что Леона тоже удивлена. На некоторое время она зависла в толще воды, а потом, как в танце, загребая воду, опустилась обеими ногами на дно.

Все мы обменивались удивленными взглядами через стекла своих масок. Через некоторое время Митараи сделал нам приглашающий жест рукой. Потом он снова показал пальцем вперед. Там, на глубине, были две огромные сидящие скульптуры из камня, а между ними чернело квадратное отверстие — видимо, вход.

«Туда? Ты хочешь туда войти?! — мысленно закричал я. — Ты в своем уме?»