Хрустальная пирамида

Ни Леона, ни кто-нибудь из съемочной группы ни разу не видели чудовища.

Иджипт-Айленд, Америка — 6

Назавтра, в десять часов утра 15 августа 1986 года, в Хрустальной пирамиде проявился поразительный замысел, заложенный еще при ее сооружении. Через щели в скальном потолке яркие солнечные лучи прошили еще остававшуюся после работы дымомашины легкую пелену и упали на песчаный пол, создав впечатляющий узор из полос.

На песке выстроилась в ряд целая дюжина палаток на двух-трех человек — в них спали члены съемочной группы. Бо2льшая часть из них работала до рассвета, и утром они поднялись поздно. Нанятые для обслуживания группы официанты начали накрывать трапезу в тени алтаря.

Художник фильма Эрик Бернар выполз из своей палатки, упираясь в песок руками и коленями, и не торопясь встал на ноги.

Большая входная дверь была открыта нараспашку. В ее прямоугольном проеме, как на картине, спокойно сверкали воды Мексиканского залива, как будто и не было вчерашней бури. Его посветлевший образ наводил на мысль об алкоголике с раздвоением личности. И если задать ему вопрос, он, кажется, ответил бы, что ничего не помнит о вчерашнем.

Эрик медленно вышел наружу. Окрестные скалы были еще мокры, напоминая о ночном дожде, но верхушки камней уже высохли добела.

Эрик стоял у угла пирамиды. Его слепило августовское солнце, и набегавшие на скалу волны были спокойны, как кошка, трущаяся о ноги хозяина. Он неожиданно для себя улыбнулся этой неожиданной перемене.

— Доброе утро! — окликнул его главный оператор Брайан Уитни. — Погода-то какая — изменилась, прямо как сердце красавицы!.. Зубы, что ли, сходить почистить?

С этими словами он удалился в свою палатку внутри пирамиды.

Эрик тоже заглянул в палатку и, захватив зубную щетку и полотенце, направился в сторону башни.

Оба эти строения на Иджипт-Айленд как жилье никуда не годились. По сравнению с ними хижина Робинзона Крузо показалась бы роскошным особняком. Несмотря на это, эксцентричный археолог Пол Алексон сумел прожить здесь три года.

Прежде всего ни в пирамиде, ни в башне не было электричества. И следовательно, не было, конечно, ни телевизора, ни радио, ни стиральной машины, ни пылесоса, а главное, не было электрического света. Для освещения использовали исключительно керосиновые лампы. В общем, жили, как в прошлом веке.

Да и лампы эти стояли далеко не везде. В пирамиде их не было вообще. В башне количество ламп тоже было сведено к минимуму, в комнатах каждого из пяти этажей висело всего по одной. Поскольку археолог жил здесь один, он вряд ли каждый вечер обходил все помещения, чтобы их зажечь. Похоже, он постоянно пользовался керосиновыми лампами только в двух комнатах — на самом верхнем этаже, в спальне, откуда открывался хороший вид на окрестности, и на первом — в туалете. Сейчас, при осмотре всех комнат, оказалось, что на остальных лампах почти нет копоти.

На третьем этаже располагалась библиотека, заваленная невероятным количеством книг, тетрадей, документов. Висевшая в ней лампа тоже была почти новенькая. Поскольку ученый вряд ли мог обойтись без того, чтобы читать и писать, он, вероятно, занимался этим в дневное время при свете солнца.

На первом этаже находился скромный туалет, а рядом с ним — чулан. В нем стоял японский электрогенератор на бензине, но, похоже, его занесли сюда и оставили без дела, поскольку никаких следов его использования не обнаруживалось. В стоявших рядом пластиковых канистрах не было бензина, только керосин. В пирамиде туалета вообще не предусмотрели, так что этот, в башне, был единственным на весь остров.

Рядом с туалетом разместился умывальник. Наверху был устроен бак для сбора дождевой воды, откуда она подводилась к крану. В бак вода попадала через полукруглую воронку снаружи башни, так что наполнялся он только дождями. Разумеется, эта вода не предназначалась для питья.

Возле умывальника была душевая с той же дождевой водой. Но, как ни удивительно, ванны не было.

На втором этаже была маленькая кухня. Поскольку на полу там стояли бутылки с минеральной водой, пивом и соком, для питья здесь, видимо, использовали только их.

В кухне находилась плитка, работавшая на баллонном пропане. В мойке для посуды тоже использовалась дождевая вода, подведенная от воронки снаружи башни. Перед мойкой, возле небольшого окна, стоял неказистый обеденный стол из дерева, рядом с которым столик учителя средней школы из депрессивного региона показался бы роскошным предметом мебели. Видимо, археолог ел здесь всегда один, поскольку стул в кухне тоже был единственный. И никто его не навещал.

Рядом с мойкой поместился электрический холодильник, но он наверняка не использовался, поскольку электричества не было, а на генераторе лежал толстый слой пыли.