Хрустальная слеза

– Я тебе сразу говорю, что у меня было много женщин. Я не молодой пацан и жил на всю катушку. В браке никогда не был. И не потому что против семьи, а просто не встретил своего человека. Не было того чувства, испытывая которое, хочется создать семью.

– А ты не хочешь обо мне что-то знать?

– Мил, я много о тебе знаю. Если ты хочешь рассказать, я с удовольствием послушаю. Но скажу честно, мне очень важно, что происходит с тобой сейчас и ничто из твоего прошлого не изменит моёго отношения к тебе.

– Если ты захочешь что-то спросить, я отвечу откровенно и без утайки. А сама не считаю свою жизнь интересной, чтобы рассказывать о ней.

Глава 17(Сергей)

Утром, когда открыл глаза, то понял, что мы проспали. Вскочил я, помчался к Миле в комнату. Она сладко спала, и я почувствовал огромное желание прижаться к ней и никуда не отпускать, но нельзя было так пугать мою женщину.

– Мила, мы проспали. Просыпайся. Полчаса на сборы, – потрепал я её за плечо.

Реакция была ожидаема. Она, вскрикнув, вскочила, прикрываясь одеялом.

– Я сотру в порошок этих тварей, – прошептал я и вышел, давая ей возможность привести себя в порядок.

Через полчаса без опозданий меня ждала Мила в холле. Я отвез её на работу, а сам отправился на электричку. На этот раз фотки были того же Одинцова Евгения, бьющего мебель в очередном казино. Афоризм к фоткам был такой: «Пока Одинцов Евгений разносит очередное казино, Одинцов Олег прикрывает сына! Почему у невоспитанного игрока такие привилегии?»

Когда я вернулся на работу, Иваныч меня уже ждал.

– Здравствуй. Проходите, – поздоровался я.

– Здравствуйте, Сергей Георгиевич.

– Я Вас слушаю.

– Вот информация по нашим фигурантам.

– Я посмотрю дома, а сейчас в кратце расскажи, пожалуйста.

– Как мы и предполагали, Мила была далеко не одна жертва. И как правило сначала подавались заявления, а где-то через две недели забирались. Жертвы не предъявляли претензии насильникам. То, что брали компенсацию, не похоже. Скорее всего были запуганы. Заявления всегда попадали к Иванцову Глебу Алексеевичу. Характеристика его приложена. Обратите внимание, мама Иванцова в девичестве была Северцева. Я проверил, она родная тётка первого фигуранта. Список известных жертв из девяти человек без Милы составлен, вместе с адресами и телефонами. Но я предполагаю, что их было гораздо больше. Не все писали заявления, опасаясь огласки.

– Иваныч, спасибо. Я никогда не сомневался, что ты профи! Есть предложения к дальнейшим действиям?

– Сергей, мы можем объехать и поговорить с известными жертвами, лично, но не думаю, что это что-то даст. Они не захотят ворошить прошлое. Я предлагаю действовать через инет. Надо написать на местный сайт статью о том, что балбесы из прошлого вышли опять на охоту. Её можно заказать, можно самим состряпать. Главное- осветить в средствах массовой информации, чтобы обезопасить людей.

– Иваныч, по-хорошему узнать бы, угрожали ещё кому-нибудь или только Миле?

– Я этим займусь, а Вы пишите статью. Времени нет. Они начнут действовать, а после угроз действия будут нехорошими.

– Понятно. Оставь за себя зама, а сам займись нашими делами вплотную. Я оформлю тебе командировочные.

– Лады. Только давай с третьим фигурантом не тяни. После статьи не будет смысла щекотать ему нервы.

– Завтра на электричку.

На этой ноте мы и разошлись.

Я сразу же стал изучать Антипенко Николая Ивановича. Третий фигурант- сын помощника мэра. Он тиран по натуре. Все его официальные пассии были избиты и выброшены на улицу. Из интервью некоторых из них было известно, что Коля- садист как в половых отношениях, так и в быту. Имелись фотографии и заключения о снятии побоев девушек, которые были невестами этого козла. Я заготовил афоризм: «Считается ли сын помощника мэра интеллигенцией и цветом общества? Принят ли в высшем обществе садизм в жизни как норма? И может ли человек, не воспитавший достойно единственного ребёнка, помогать руководить городом?»

Оставшийся день я занимался своими делами во благо фирмы. Вечером, забрав Милу, поехал в магазин за продуктами. Моя женщина хотела что-то приготовить, а я не мог себе отказать в удовольствии выполнять её просьбы. Она так трогательно смущалась, что я готов был на всё, лишь бы ещё раз взглянуть на это.

Дома меня ждал царский ужин. Мясо по-французски- не моё любимое блюдо, но то как оно делалось и кем, меня очень подкупало. Мила хлопотала на кухне, и я тешил надежду, что когда-нибудь она тут будет законной хозяйкой.

Погода на улице сильно портилась, был ливень, а дома было тепло и уютно. Такая семейная обстановка.