Хрустальная сосна

Зачем я сразу дал ей свой тайный номер? Сам не знаю. Я ведь даже не разглядел как следует эту самую Женю. Просто мне понравилось ее серьезное отношение к компьютеру и выяснилось, что дома абсолютно не с кем посоветоваться, вот я и проявил душевную слабость, предоставив ей возможность контакта.

Назавтра я уже забыл об этом визите.

Но через день девочка Женя позвонила мне. Очень вежливо, несколько раз извинившись за беспокойство, поблагодарила за программу, сказав, что смогла все правильно сделать, обновила антивирусные базы и привела в порядок свой компьютер. А на прощание с невероятно серьезной, прямо-таки взрослой рассудительностью попросила разрешения прийти еще раз, потому что у нее накопились некоторые общие неясные моменты.

И я опять расслабился и разрешил.

Она пришла через пару дней. Уже одна, без матери, действуя совершенно самостоятельно.

Мы разговаривали о компьютерах, я показывал ей разные тонкости в работе с системой, она слушала, понимала, и мне, нравился ее интерес. Само собой вышло, что и этим разом мы не ограничились. И Женя стала приходить ко мне довольно часто: информатику в школе преподавали из рук вон плохо, а ей, серьезно увлеченной компьютерами, хотелось достигнуть сути. А я неожиданно для себя ощущал радость, что нашелся человек, которому нужны мои знания, и не жалел о времени, отданном Жене.

Однажды, когда мы занимались, мне неожиданно позвонил партнер и попросил срочно переделать некоторую документацию и отослать ему по Е-мэйлу: как оказалось, завтра предстояла встреча с представителями американской фирмы. Я извинился перед Женей за неожиданную помеху, но она не ушла, а осталась рядом, наблюдая за моей работой. Я чувствовал, она восхищалась скорости и точности, с какими я одной рукой управлялся с редактированием Экселевских таблиц. И черт бы меня побрал, если бы мне не было приятно ее молчаливое восхищение… Закончив авральную работу, я устало откинулся в кресле и потер глаза. Женя спросила, что она может для меня сделать — и я, не задумываясь попросил заварить кофе и принести мне сюда. Я сидел у компьютера, отдыхая, слышал ее возню на кухне, кричал в ответ на ее вопросы, где взять чашку и сколько насыпать кофе — и это почему-то тоже было мне приятно.

И именно после первой, нечаянной чашки кофе я посмотрел на Женю иным взглядом.

Наверное, я должен был относиться к ней как к дочери. Но, живя без детей, я понятия не имел об отцовских чувствах. И поэтому взгляд мой, обращенный к ней, оказался взглядом мужчины, увидевшего женщину. А Женя в самом деле была уже настоящей, хоть маленькой, женщиной. Нет, она не отличалась особо выдающимися формами; все в ней развилось лишь в меру возраста, и ноги длинные оставались по-девичьи тонкими, и вообще она не казалась старше своих четырнадцати лет. Но мелькало во всем ее облике, ее серых уверенных глазах, в манере говорить, наклонять голову, поправлять волосы и еще черт знает в чем — мелькало нечто неуловимое, позволяющее нормальному мужчине сразу распознать настоящую, готовую расцвести женщину… Поражала в ней и не по годам развитая самостоятельность.

И стоило отметить все это, как я сразу, тем же безошибочным чутьем понял, что она ходит сюда не из-за компьютеров. Вернее, не только из-за них. По тому, как она предложила, и как затем принесла мне кофе в моей любимой чашке, я вдруг догадался, что интересен ей как мужчина.

9

Мне нужно было испугаться этой мысли. Закончить занятия и больше их не повторять.

Но я почему-то не испугался, только удивился и подумал — неужели я в самом деле могу быть хоть чем-то привлекателен для девочки-подростка?!.. И почему ей, которая должна согласно возрасту, проявлять максимализм во всем, что касается внешности, не внушает отвращения мое физическое увечье?