Хрустальная волчица (СИ)

— Сладкая, — прошептал Генрих, а я бесстыже задрожала от зарождающегося вновь возбуждения. Он припал меж разведеных бедер уже всем ртом, концентрируясь на чувствительном, набухшем узелке. Жадные губы пили меня как нектар, накрывая, вбирая, присваивая. Я билась в экстазе, рывками подбираясь к очередному оргазму, но сладкая пытка языком никак не заканчивалась, почти доводя меня до края и отступая, как океанский прибой, наказывающий прибрежный песок.

— Моя любовь, — зашипела я, когда очередная волна откатилась назад, превращая ожидание в болезненное разочарование, — моя

Он решил, что достаточно мучил меня и приник губами, одновременно вводя два пальца, проникая глубже, доставая до заветной цели. Я закричала, а он, сменив положение, заменил пальцы членом, вторгаясь еще глубже, растягивая и наконец-то даря долгожданную разрядку, и пока я билась, словно выброшенная на берег рыба, Бьерн насаживал меня поддерживая руками, вторя моим крикам хриплыми стонами.

Я отбросила мешающие волосы с плеча и притянула голову Генриха:

— Кусай, — потребовала я. — Давай же, ну.

Тот сомневался лишь мгновение, а затем проник в меня зубами, продолжая вбиваться членом. Острые клыки оставляли следы, теплая кровь капала на простыни, но я наслаждалась каждым квази — теперь мы единое целое, отныне и на всегда.

Мы кончили вместе, откидываясь на постели, лишенные сил

— Почему не поставил метку в прошлый раз? — спросила я мучивший меня всё это время вопрос. Вытянув правую руку, я с удовольствием наблюдала, как едва видимые завитки помолвочной вязи наливаются цветом и приобретают объем.

— Хотел дать тебе время привыкнуть.

— К чему, милый? — погладила я его щеку и колючую бороду.

— Ну конечно же к тому, что ты теперь моя.

— Я привыкла, привыкла. А ты — мой, — сонно шептала я, удобнее укладываясь на плечо к любимому. Он притянул меня поближе, накрывая теплым покрывалом, и что-то шептал на ухо, но кажется, я уже провалилась в сон.

Утром, еще до рассвета, Бьерн доставил меня к портальной башне, я никак не могла начать разговор, опасаясь нарушить хрупкое счастье, обрушившееся так внезапно, но собравшись с силами наконец заставила себя нарушить молчание. Генрих выслушал мой сбивчивый рассказ, и лишь после задал вопросы. Я винила себя за то, что не рассказал ему раньше, но он успокоил меня:

— Кай, милая, я что-то такое и подозревал, просто не было времени добыть доказательства, уж слишком скоропостижной была его смерть, а до этого внезапная болезнь. Пожалуйста, не лезь в это дело, оно может быть слишком опасным, а я еще не познакомил тебя с мамой, — грустно улыбнулся Беар.

— Я вернусь на Выбор Силы.

— Я буду ждать тебя. Будь осторожна.

— И ты, моя любовь, — поцеловала я Бьерна и скрылась в портале.

Глава 19.

У каждого из нас, колыбель висит над могилой.

Сегодня дорога в Северный предел заняла у меня много больше времени, чем во все предыдущие разы: на каждого отбывающего порталом из столицы приходилось до дюжины прибывающих, безусловно такой ажиотаж вызвала именно смерть Правящего, и знать, как кружащее над полем брани воронье, стекалась в Столицу, предвкушая Райту Вайрис* и уповая на своевременное явление Венца истинному правителю.

Их всех гнало желание узреть смерть одного и восхождение другого, упиваясь зрелищем и смакуя подробности. Всего чрез декаду дней на престол взойдет новый правитель, избранный ни народом или парламентом, а Истинной Силой, что ж, тогда эта суматоха прекратится, пыль осядет, и всё встанет на круги своя.

Первое, что я увидела по возвращении в Вестхолл — ростовой портрет почившего Кёнига, через высокую картину был перекинут темно-лиловый экзитат** поблескивающий в неярком свете магических кристаллов. Запах ладана и свежих сосновых веток щекотал ноздри, и я уже было подумала о том, что бравые вояки на поминальном ужине ведут себя приличнее, нежели барышни-пансионерки на уроках вышивки в люневильской*** технике, но тут из столовой раздался громогласный взрыв смеха.

Я подошла поближе, впрочем, не обозначая своего присутствия, саквояж оттягивал руку, да и освежиться после приезда не мешало, но мне хотелось узнать, о чем же таком смешном рассказывает подполковник:

— А он остановился напротив меня и говорит, — видимо продолжил рассказ Фальк, — капитан, а почему ваш килт на два пальца длиннее уставного стандарта. А я ему, Ваше Величество, догадайтесь — и снова грянул гогот. — За Кёнига, да будет о нём светлая память. — Тост поддержал нестройный хор голосов. У каждого свой способ поминать ушедших и думаю этот далеко не самый плохой.

К тому моменту, как я спустилась, столовая была пуста, наскоро поужинав — отправилась в кабинет Фалька, мне нужно было передать ему бумаги и отчеты и несколько пусть не срочных, но важных донесений. От былого веселья подполковника не осталось и следа, он сосредоточенно читал и писал, а увидев меня — радостно поприветствовал, привстав с удобного кресла и предлагая мне сесть на рядом стоящий стул.

— Рассказывай, — потребовал он, когда я отчиталась о проделанном в столице и выдохнула, сама удивляясь тому, как много успела сделать.