Хрустальное Королевство

— Думай столько, сколько нужно, чтобы разобраться в этом, — мягко сказал он и вышел, закрыв за собой дверь.

Я села на кровать и зарылась пальцами в волосы. Мне хотелось закричать от разочарования, но это могло только напугать Лиама и Ханну, не говоря уже об Улле и остальных. Финн и Константин были правы, возвращение в Дольдастам — это самоубийство, но я не видела другого выхода.

Я не могла просто сидеть и надеяться, что что-то изменится к лучшему. Прошло чуть более двух недель, как я покинула Дольдастам, но, казалось, что прошла целая жизнь. Две долгие недели, когда я не знала, все ли в порядке с моими близкими, а оттого, что я узнала, все, казалось, становилось только хуже для них.

Как я могла стоять и просто смотреть на происходящее?

Кто-то осторожно постучал в дверь, и по смиренности предположила, что это пришла Ханна или Лиам. Я еще не была готова разговаривать с кем-либо, особенно с ребенком, который хотел играть, но я не хотела кричать на них.

— Просто уйдите ненадолго, — сказала я так ласково, как могла. — Я скоро выйду.

Несмотря на это, дверь открылась, и я собралась рявкнуть так, чтобы до них дошло, но тут увидела, кто просунул голову в комнату. Длинные каштановые волосы, темно-серые глаза, бронзовая кожа, и робкая улыбка на ее полных губах.

Это была моя старая подруга, Тильда.

Глава 35. Землячка

Сначала я только смотрела на нее, открыв рот, отчасти потому, что не была уверена в её реальности. Но еще и потому, что так много должна была рассказать ей о том, что произошло с последней нашей встречи, и принести извинения. Хотя я никогда не могла бы компенсировать ее потерю.

Но, несмотря ни на что, она была здесь, живая и невредимая. Я провела столько времени, волнуясь за нее, а сейчас она стояла у дверей моей спальни.

— Могу я войти? — тихо спросила она и чуть шире открыла дверь.

Я хотела сказать: конечно, или привет, или что-то еще нормальное, но из моего рта вылетели сплошным потоком отчаянные извинения.

— О, боже мой, Тильда, мне так жаль.

Едва эти слова слетели с моих губ, как она начала плакать. За все годы нашей дружбы я видела, как она плачет всего несколько раз, да и то не так. Крупные тяжелые слёзы стекали по ее щекам, а сама она выглядела такой раздавленной, какой я совсем не ожидала увидеть Тильду.

Я не знала, ненавидит ли она меня или нет — я не могла винить ее за это. Но в тот момент мне было все равно. Я бросилась к ней и обняла. Она прижалась ко мне, позволив обнять, и зарыдала в плечо. Ее живот болезненно придавил ребра, но мне было все равно.

Долгое время мы не говорили ни слова. Мы просто стояли так — я держала ее, пока она рыдала на моем плече. В конечном счете, она взяла себя в руки и отстранилась от меня, вытирая глаза.

— Мне очень жаль, — снова сказала я.

Она покачала головой, слабо всхлипывая.

— Ты не должна извиняться. Я знаю, что ты никогда не навредила бы Касперу и не позволила бы ни чему с ним случиться. Если бы могла помочь.

— Я никогда не думала, что все случится так, — сказала я.

— Что случилось? — спросила Тильда, глядя на меня влажными глазами. — Я не верю ничему, что говорит королева, и никому, кто там был. Никто не знает, что там случилось на самом деле, кроме тебя.

Я кивнула на кровать, и мы с Тильдой сели. Затем начала рассказывать ей, как погиб ее муж. Как мы пошли к королеве, чтобы рассказать, что Кеннет Биелса сговорился с главным охранником Бэйлем Ландином, чтобы подставить короля Скояре. Как мы с Каспером сбежали из тюрьмы и пошли к Кеннету, о нашей борьбе, о том, что Кеннет оказался лучше нас и убил Каспера, и как я дралась с ним, и он выпал из окна и погиб.

Она не проронила ни слова, пока я рассказывала. Она просто смотрела на меня, внимательно слушая, когда я собирала историю воедино. Я даже частично поведала то, что узнала от Константина, и как узнала, что Мина — дочь Виктора Далига.

Когда я, наконец, закончила, она кивнула.

— Хорошо, что Кеннет мертв. Я не в той форме, чтобы выследить его и убить, но мне все равно нужно было бы это сделать. Спасибо, что избавилась от него ради меня.

— Добро пожаловать, — сказала я, не став объяснять, что не хотела убивать Кеннета.

Я надеялась заставить его сказать мне, на кого он работает, но так как позже меня просветил Константин, это сейчас не имело значения.

И тут я осознала:

— Что ты здесь делаешь? Я слышала, что Дольдастам в жесткой изоляции.

— Это так, — Тильда нахмурилась. — Все полетело к черту с тех пор, как ты уехала, и я больше не могла там оставаться. Там нет никакой возможности родить ребенка, поэтому мне пришлось выбраться, как только представилась возможность. — Она рассеянно гладила живот, пока говорила.

— На каком ты сейчас сроке? — спросила я.

— Почти пять месяцев, — она улыбнулась. — Это так странно, что я уже начинаю чувствовать себя мамой.

Услышав, как она произнесла это слово, я вспомнила о своих родителях, о которых ничего не слышала с тех пор, как уехала.

— Ты не знаешь, как там мои родители? — спросила я.

Ее улыбка растаяла.