Хрустальное пламя

Ее повели через бесчисленные коридоры, и теперь она поняла, как легко в них было заблудиться. Поэтому не было никакой нужды завязывать ей глаза. На десятом повороте она уже понятия не имела, где находится. Но тем не менее с Ключом в руке она чувствовала себя уверенной.

Когда Кэлен уже начала сомневаться, что они когда-нибудь дойдут до цели, она увидела, что камни сменились стеклом. Черным стеклом.

Ключ в ее руках начал вибрировать.

Наконец процессия оказалась в огромной келье, сплошь состоящей из черного стекла. В центре горел огонь, о котором, казалось, никто не заботился, — он горел как бы сам по себе. При приближении к огню шкатулка в ее руках начала вибрировать с новой силой.

— Здесь ты встретишь свою судьбу, женщина. Ты встретишься со своим мужем, которому суждено стать твоим палачом, — нарочито драматично произнес Грисс и продолжил:

— И ты, глупая, даже не сможешь убежать от него.

Кэлен смотрела на Риджа: он стоял, слегка расcтавив ноги, как будто готовился к поединку. В руках у него была черная металлическая шкатулка.

— Ты все-таки решила вернуться, — тихо сказал он.

— У меня не было выбора.

— Это правда.:

— Он сделал несколько шагов к Кэлен; лампа осветила его жесткие черты; в золотистых глазах плясали язычки пламени.

Кэлен и Ридж стояли по разные стороны огня, а вокруг них на значительном расстоянии в ожидании застыли мрачные фигуры служителей Культа Затмения. Кэлен чувствовала на себе настороженные взгляды и поняла, что в этой келье от них не укрыться. Во всяком случае, не сейчас. Сильное торжествующее чувство охватило ее.

— Ключи теперь слишком близко, — сказала Кэлен Риджу. — Энергия начинает высвобождаться. Ты чувствуешь?

— Да. Скоро ты узнаешь, как ты слаба и бессильна, женщина. Познаешь истинное значение слова «подчинение». Как ты осмелилась соревноваться со мной? Ты будешь, поглощена тьмой и будешь всецело зависеть от моей воли. А после этого Светлый Ключ потеряет свою силу.

— Нет, Огненный Хлыст, тебе не удастся причинить вреда ни мне, ни Ключу. Ты лишь мужчина, и все, чем ты владеешь, — тьма. Это источник твоей похоти и ярости, твоей жалкой мужской силы. Твой источник не вынесет прямого воздействия, исходящего из Светлого конца Спектра. Ты можешь прийти в ярость и попытаться одержать верх, но не надейся на это.

— Твоя женская самонадеянность и гордость так же глупы и фальшивы, как твой рассудок. Ты и другие подобные тебе существуете для того, чтобы прислуживать мужчинам. Ты, в частности, существуешь для того, чтобы служить мне. Все женское должно преклоняться перед мужским. Так же как и Свет в конце концов поглощается Тьмой, так и ты подчинишься мне.

— Жалкое мужское отродье! Хочешь, чтобы я объяснила тебе, что Тьма существует только благодаря Свету? Темный конец Спектра — холодный и безжизненный. Только благодаря Светлому концу из темноты рождается новая жизнь.

Но Свет ничто без Тьмы. Оба конца Спектра имеют смысл только в сочетании с другим. Один не может сушествовать без другого. Если уничтожить один, исчезнет и другой.

Слова просачивались через пелену захлестнувших Кэлен чувств. Сейчас неподходящее время для того, чтобы вспоминать философию Олэр. Кэлен пыталась выбросить из головы ее поучения. Сейчас важно сосредоточиться на том, чтобы выстоять и победить.

— Сила Темного конца Спектра неисчерпаема, — жестко и безжалостно продолжал Ридж. Он стоял по другую сторону костра, и от его сильного гибкого тела исходили флюиды мощи и ярости. — Все женское — слабое, как ты сама. Вспомни собственную слабость, Кэлен. Подумай об этом. Ты помнишь, какой была слабой в моих объятиях, как я полностью подчинил тебя? Как только я дотронусь до тебя, ты уже моя. Ты будешь делать все, что я захочу. Вот так же легко сломается твой Светлый Ключ. Почему ты даже не пытаешься бежать, пока еще есть возможность, женщина? Я бы позабавился этим зрелищем. Я бы побежал за тобой, догнал тебя и подмял под себя. Ты будешь полностью принадлежать мне, так же как и Ключ, который делает тебя такой глупо самоуверенной.

Ридж услышал себя со стороны и нахмурился. Он действительно желал, чтобы она бежала, но, с другой стороны, понимал, что бежать было бессмысленно. Он должен был бороться с ней, так же как ночь борется с днем. Он не хотел, чтобы она исчезла. Он хотел полностью подчинить ее себе. Это было его право, его сущность мужчины. Она принадлежит ему, и он мог делать с ней все, что ему заблагорассудится. Но прежде он должен сокрушить ее глупое подобие силы.

— Я не собираюсь бежать от тебя, бездомный, — шипела Кэлен. — Ты — меньше чем пыль у меня под ногами, убожество, но почему-то решил, что имеешь какие-то права на меня. Мне ли бежать от такого ничтожества, как ты?

Ридж почувствовал, как неконтролируемая ярость захлестывает его. Он сделал еще один шаг вперед, еле удерживая черную шкатулку.

— Тогда оставайся, Кэлен, и узнай до конца свою слабость. Узнай, что значит подчиняться. Ты — не более чем слуга, которому я позволил обслуживать меня. Отныне ты будешь звать меня хозяином.