Хрустальное пламя (СИ)

Несколько раз зажигая и поддерживая пламя между ладонями она побрела, спотыкаясь, вдоль стен, пытаясь найти что — то, что может гореть. Но кроме осколков породы и крошева руды в пещере ничего не было. Хотя… тут она задумалась…… это же не просто руда, это алмазная руда. А алмаз это тот же углерод, тот же уголь, только сжатый огромным давлением миллионы лет назад. По идее он должен гореть!

На ощупь, в темноте, сбивая пальцы в кровь, она собрала руду в кучу, поближе к Дэву, так как его подтащить к огню с этой силой тяжести у нее точно сил не хватит, и попыталась зажечь ее. Безрезультатно. Раз за разом она пыталась оживить костер, но без особого успеха.

Огонь не хотел приживаться на новом месте. Она была в отчаянии. Злые слезы катились из глаз. После очередной безуспешной попытки она выругалась и взяв большой камень со всей силы запустила им в стену. А затем заплакала, обессиленно прислонившись к стене.

Глава 21

Глава 21

В этот момент раздался стон Дэва и она встрепенулась. Нельзя раскисать. Если они сейчас расклеится они оба погибнут.

— Мы выберемся отсюда, любимый, мы выберемся, держись! — пробормотала она.

Надо попробовать что — то еще. Она обшарила карманы своей одежды и нашла в одном из карманов носовой платок. Надо попробовать. Обыкновенные костры же тоже разжигают маленькими веточками. Она положила платок на кучку, чуть присыпав его рудой и опять позвала огонь. Он слабо, но отозвался. Сухая ткань платка заполыхала ярко, но скоро начала затухать. Стефи, в отчаянии закусив губу, наблюдала за языками пламени и отчаянно молилась Богине.

И ее молитвы были услышаны. Даже когда платок догорел, костер не потух. Сначала слабое, а затем все бодрее, занялось устойчивое пламя.

Стефи ощутила триумф. Да! Наконец — то! Она смогла! Теперь когда у нее был постоянный свет и тепло, она могла заняться Дэвом.

За все то время, что она провела пытаясь разжечь огонь, он не подавал признаков жизни. Ни стона, ни движения. Стефи пыталась звать его и хлопать по щекам, но без особого эффекта.

Сняв с него веревки она осмотрела его повнимательнее. Кроме ранее обнаруженной шишки на виске, вызывало беспокойство только плечо вывернутое под странным углом. Очевидно вывихнутое. К сожалению она понятия не имела как вправлять вывихи, да и вряд ли это было возможно пока он без сознания.

Пока судя по всему все, что она может для него сделать, это согреть. Очень хотелось пить и побродив по пещере она нашла “текущую” стену. Наверное где — то близко был источник воды под землей. Она попила немного, практически облизывая стену и отнесла Дэву несколько капель, намочив ему губы. Он все не приходил в себя.

Она была измотана. Все эти события, паника и страх за себя и Дэва, за их жизнь, сила тяжести, из — за которой любое движение давалось с трудом — все это просто опустошило ее. Глаза сами собой закрывались. Решив, что бороться с усталостью бессмысленно, да и в любом случае ей еще понадобятся силы, она решила поспать. Устроившись около костра, напротив Дэва и удостоверившись что до него тоже доходит тепло, она провалилась в сон.

-

Проснулась она вся в поту и с бешено колотящимся сердцем. В панике огляделась, пытаясь понять где она и глубоко задышала, пытаясь успокоиться. Сейчас она в пещере, с Дэвом, их похитили, вспомнила она. Костер едва тлел, но глаза привычные к темноте разглядели очертания мужчины напротив.

А ей снился сон! Только сон! Она опять видела родителей, их последний день перед смертью. Она капризничала и что — то хотела от них, а они не соглашались. Она вылетела из комнаты крича, что ненавидит их. Это был последний раз, как она видела их живыми. До сих пор она не могла себе простить, что это были ее последние ее слова им. А потом сон изменился, и уже вместо родителей в гробу лежал Дэв. И какой — то сумасшедший голос хохотал и приговаривал, что это она во всем виновата и теперь она опять останется одна! Без родителей и без Дэва! Она была плохой и не заслуживает ничего хорошего! Ее детский кошмар догнал ее и вплел в сюжет того, кто ей был дорог сейчас.

Стефи медленно приходила в себя. Наконец она нашла в себе силы приподняться. Надо было найти еще руды, чтобы подбросить в костер. Благо этого добра было вокруг достаточно, надо было просто подтащить все ближе.

После того как огонь опять бодро затанцевал она решила проверить капитана.

Она присела около него, зовя по имени, разговаривая, гладя по лицу и волосам. Какое — то время ничего не менялось, он все также безучастно лежал на спине, но после пары часов, когда ее голос уже немного охрип от уговоров его ресницы задрожали.

Она, обрадованная, стала звать его громче, умоляя очнуться и не бросать ее здесь одну. В ответ он застонал, поморщился и подняв руку, потер лоб.

— Женщина, зачем же так громко?! Я все прекрасно слышу! — прохрипел командор.

— Дэв?! О Богиня, Дэв ну наконец — то! Как ты себя чувствуешь? — торопливо расспрашивала она его, всхлипывая от радости и смахивая с ресниц навернувшиеся слезы.