Хрустальное счастье

– Я, может, слишком широко размахнулся? Я не представлял, что у тебя проблемы с финансами.

– Это превосходно.

Бассейн был достаточно большим, чтобы вместить всю семью, включая требовательных пловцов. К несчастью, времена, когда Тифани подводила итоги соревнований Виржиля и Сирила в плаванье, были далеко.

– Я также поработал над территорией вокруг бассейна, мне нравилось работать по вечерам, – уточнил Ален. – Твой сын мне во многом помог.

Он посадил кучу цветов с ракушечным узором немного поодаль, выровнял что-то вроде террасы, где можно лежать под пляжными зонтиками. Дальше, перед рощицей средиземноморских дубов стоял новый стол для настольного тенниса.

– Никто больше не захочет возвращаться в Париж, – улыбнувшись, сказал Винсен.

Не спеша он стал расстегивать рубашку, потом снимать джинсы.

– Обновим его? – бросил он Алену.

Он открыл сетчатую дверцу, прошел вдоль бассейна до самого глубокого места и прыгнул. Вынырнув, он глубоко вдохнул, поднял лицо к солнцу, потом лег на спину с закрытыми глазами пока не почувствовал, что его схватили за ноги, грубо потянули на дно. Он секунду сопротивлялся, потом, в конце концов, засмеялся под водой, глотнул сполна. Ален помог ему подняться, дал откашляться, прежде чем подтолкнуть к одному из бортиков.

– Небольшой кусочек природы!

– Я немного потренируюсь и через две недели побью тебя наперегонки, – заявил Винсен.

– Мечтать не вредно! Из четырех бассейнов я тебе дам фору в один и выиграю в придачу. Ты горожанин, дружище, оседлый горожанин!

Оживившись, они бросились один на другого, оба пошли ко дну, потом решили плыть бок-о-бок, Ален был далеко впереди своего кузена. Выдохшийся Винсен остановился и поднялся на плиты, где радостно улегся. Вода стекала с него.

– Ты хочешь, чтобы я одолжил тебе денег? – спросил Ален, стоя над ним, – когда я говорил о расходах, я предупредил тебя, они чрезмерны. Я переделал еще часть крыши зимой.

– На настоящий момент я, думаю, смогу оплатить, но спасибо, что предложил. Ты такой богатый?

– Хозяйство идет очень хорошо. В любом случае, намного лучше, чем мог предположить твой отец, когда смотрел на меня, как на умалишенного!

– Ты об этом еще думаешь?

– О Шарле? Иногда… Но я начинаю привыкать к мысли о новом Шарле. Этот малыш такой потрясающий!

Винсен оперся на локоть, и Ален сел рядом. Белый камень был тонким, гладким, очень мягким. Они на секунду замолчали, смотря на дом, все голубые ставни которого были еще закрыты.

– Я прочитал твою последнюю книгу, – сообщил вдруг Ален.

– Ты ее прочитал?

– Скажем… пробежал.

– И как она тебе?

– Заумная. Ты для этого мне их присылаешь, нет? Чтобы вызвать у меня отвращение к чтению?

– Совсем нет. Я только хочу тебя поразить, я не заставляю тебя их открывать, существует достаточно несчастных студентов, которые вынуждены учить их наизусть!

Стрекоза пролетела совсем рядом с ними и замерла над водой. Солнце начинало припекать.

– Куда уехал Виржиль? – пробормотал Винсен.

– А, все-таки! Я спрашивал себя, в какой момент ты заговоришь на эту тему. Он проводит сначала неделю в Греции, изучая сельскохозяйственный опыт наших коллег. О дальнейших планах он мне не говорил.

– У него есть женщина?

– И к тому же не одна. Я никогда не знаю, на кого наткнусь, когда появляюсь в овчарне! Он там окончательно устроился, ему там нравится… К тому же сейчас он занимается бухгалтерией, и я нанял его официально. Я тебе говорил?

– Нет.

– Значит, это сделано. Тебе больше не надо заботиться о его будущем так, как ты об этом заботился.

Винсен сел, запустил руку в свои мокрые волосы, потом повернулся к Алену, на которого внимательно посмотрел, прежде чем спросить:

– Почему ты все это делаешь?

– Потому что у меня нет детей, а этого мне безумно не хватает! Я любил ваших, я их все еще люблю, я ими много занимался, когда вы этого не хотели или не могли. И потом, вспомни, Клара никогда не разрешала бросать ни одного члена семьи, даже самого худшего…

Этот призыв к порядку застал Винсена врасплох. Он очень часто думал о бабушке, но думал, что он единственный, кто это делает. Ален безжалостно продолжал:

– Виржиль, она его трясла, кричала на него, ставила на место, но не допускала, чтобы другие его избегали. Ты хотел взять факел в свои руки, в любом случае ты так смотрел на вещи.

– Ален… – вздохнул Винсен.

– А иначе; что ты делаешь? Ты судишь, производишь аресты, даже в семье ты всегда в суде!

– Ты думаешь?

При виде возмущенного выражения Винсена, его кузен рассмеялся. В тот же момент, одно из окон открылось, ставни щелкнули, и Мари показалась на балконе.

– Вместо того чтобы нежиться на солнце, – бросила им она, – не могли бы вы подняться на минуту? Думаю, есть проблема…