Хрустальный ключ

— Нет! Мне не нужно такого счастья! — крикнул Петька. Он подбежал к Даше и стал снимать с нее кольца, бусы и браслеты.

— Что ты делаешь? — пыталась сопротивляться сестра.

— Дашка, клади быстро все назад. Нам ничего не нужно, — Петька сорвал с Даши последнюю драгоценность и, швырнув ее в ларец, потащил сестру к выходу из грота.

* * *

В мрачном ущелье, где спало Лихо Всем Лихам Лихо раздался вздох досады.

Морра рассерженно топнула по клочьям темных туч, клубившихся на дне бездонной пропасти, так что те разметались в стороны и крикнула:

— Эй ты, Лихо ничтожное. Тебе только бахвалиться, а сделать, как я погляжу, ты ничего не можешь. Проку от тебя не больше, чем от Лиха безобразного. Чего ты добилось своей хитростью?

— Не спеши. Всему свой черед, — вздохом ответило ей ущелье.

* * *

Даша упиралась и не хотела идти.

— Знаешь, Петенька, может тебе ничего и не нужно, а мне нужно, капризно сказала она.

Петька не слушал сестру. Он обратился к берегиням:

— Спасибо за ваши подарки, но лучше вы нас к Полуночке, проводите, а то мы и так задержались.

Берегини плыли следом за ребятами, уговаривая их вернуться:

— Дорога от вас не убежит. Если ты гнушаешься наших даров, то пусть хоть твоя сестра возьмет что-нибудь на память. Почему ты не хочешь порадовать ее?

— Да, Петь, порадуй меня. Давай чего-нибудь возьмем, — канючила Даша.

— Порадовалась и хватит. Хорошего по-немножку, — строго сказал Петька.

Он понимал, что если бы не эльфы и их спасительная соломинка, ему с Дашей уже никогда бы не выйти из глубин озера.

Мимо проплыла стайка ярко-алых рыбок. На фоне сочной синевы они были настолько красивы, что Петька невольно залюбовался ими. Он и не заметил, как в это время одна из берегинь подплыла к Даше и прошептала ей на ушко:

— Бедняжка. Как плохо иметь такого жестокого брата. Он совсем не думает о тебе.

Даша хотела было возразить и сказать, что Петька вовсе не жестокий, но передумала. Она была сердита на брата. Может быть, берегиня в чем-то и права. Петька думает только о себе. Сам насмотрелся на сокровища и хватит. Даже не спросил у нее, хочет она уходить или нет.

ГЛАВА 43. АНЧУТКА

Не слушая уговоры берегинь и не обращая внимания на Дашины капризы, Петька быстро карабкался вверх по лестнице. Скоро он преодолел последние ступеньки, но только когда его голова показалась над водной гладью, Петька вздохнул с облегчением. Даша, оказавшись на берегу, все еще продолжала дуться. Русалки сопровождали ребят до самого берега, но стоило детям выйти на сушу, как девы разочарованно махнули хвостами и со словами:

— Ну что ж, прощайте, — поплыли прочь.

ю Эй, вы же обещали до Полуночки нас проводить, — окликнул их Петька.

В ответ из глубины донеслось.

— Дорогу к Полуночки ищите сами. Мы ли вас не привечали? На игрища звали — вы не пошли, подарки дорогие дарили — вы отказались. Ни в чем вы нас не уважили, так что мы вам не провожатые.

Петька с досадой махнул рукой.

— Ну надо же, обманули!

Вдруг за спиной у ребят раздалось покашливание, и чей-то хрипловатый и вместе с тем визгливый голос произнес:

— Конечно обманули. Было бы глупо им верить.

Ребята обернулись. В темноте они и не заметили одинокого человека, сидевшего на кочке почти у самого берега озера. Человек продолжал:

— Это ведь берегини. Неужели им можно верить? У них на уме одни игры, да пляски. Ничего путного. Одно слово — вертихвостки, — человек смачно сплюнул.

— Кто вы? — спросил Петька, вглядываясь в темноту.

Антрацитовый выступ скалы загораживал свет, и густая тень прятала незнакомца. Прежде чем ответить, человек встал в полный рост. Теперь матовый свет падал на него, и Петька с Дашей увидели, что выглядит он более чем странно. Среднего роста, сухощавый и сутулый, он кутался в плащ-накидку, местами протертую до дыр. Лицо его покрывала щетина, вместо носа красовалось свиное рыло. На голове был поношенный старомодный цилиндр, из-под которого торчали ослиные уши. Незнакомец распахнул плащ и широким жестом перебросил полу через плечо. Под плащом на мгновение проглянули замызганные манжеты и манишка с галстуком-бабочкой, надетая прямо на голое волосатое тело. Трагическим хрипловатым голосом незнакомец произнес:

— Я ю демон печали. Вы верно не ожидали увидеть меня? Да, мой удел одиночество. Как я страдаю. Рыдайте же, рыдайте вместе со мной.

Незнакомец громко и безутешно зарыдал. Петька с Дашей стояли, не зная что делать. В это время со дна озера раздался хохот берегинь.

— Он — демон печали? Ха-ха-ха! Вот уморил! Да Анчутка он, и все тут.

Человек вдруг сорвался с места, подбежал к озеру и визгливо закричал:

— Ах вы, выдры мокрые! Чтоб вам пусто было! Ишь патлатые, моду взяли, чуть что высмеивать. Меня люди поумнее вас так называют. Почитайте-ка книжки ученые. Там не только про демона печали написано. Там меня еще и гением зла называют, во как!

Русалочий смех затих в глубине, а незнакомец совершенно спокойно произнес:

— Ну, Анчутка я. Но ведь про гения-то красиво звучит, а? — он с хитрецой подмигнул ребятам, и те не могли удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ.