Хрустальный шар судьбы

«Черт ее знает, еще зарежет ночью!» – думал он, уже не зная, как избавиться от девчонки, которой он еще пару дней тому назад хвастался перед дружками-таксистами.

На четвертый день Виктор твердо решил выпроводить ее вон. К тому же ему позвонила Ритка. Тон она сменила, разговаривала ласково, рассказывала, что Анютка все время спрашивает об отце, что она и сама соскучилась. Видно, ей без мужика тоже несладко стало. Словом, хватит дурью маяться, нужно им вновь сходиться и жить нормально.

Весь день он размышлял. Вечером пришел домой пораньше, накормил девчонку и просто сказал ей:

– Поехали.

Ни о чем его не спросив, она вышла из квартиры и села в машину. Смотрела тупо прямо перед собой. И до места они оба ехали молча. Виктор так и не знал, поняла она или нет, куда он ее привез. Высадил ее перед воротами. Уже темнело, и он смотрел на освещенные окна здания, ломая голову – позвонить или нет? Знал, что просто так ее не возьмут, придется за это им бабки отвалить, и немаленькие… В конце концов, он решил, что оно ему не надо.

– Позвонишь вот сюда, тебе откроют, заберут. Все будет хорошо, – бросил он ей.

Неловко погладил ее по руке и пошел к машине. Отъезжая, Виктор видел, как она стоит одна перед воротами – тоненькая, потерянная, – и смотрит на него бездонными глазами…

Потом несколько ночей подряд ему снился этот взгляд, он заставлял Виктора просыпаться и вскрикивать от страха, и Ритка тихонько и ласково похлопывала мужа по плечу, шептала: «Ч-ш-ш-ш, я тут, тут!» Она думала про себя: «Настрадался без меня! Мужики – они же как дети, спать одни боятся!»

* * *

– Очухалась, стерва!

Такими словами мир встретил меня, тяжело пробуждавшуюся от забытья. И вложил он эти грубые слова в уста человека с квадратным лицом, способным на выражение только негативных эмоций. Во всяком случае, так мне тогда показалось.

Я с трудом разомкнула веки и посмотрела куда-то перед собой. Увидела две большие колонны из джинсовой ткани. Они казались неподвижными и крепко стоящими на земле. Я, находясь еще во власти наркотика, не сразу сообразила, что это чьи-то ноги. Ноги человека, который так грубо встретил мое возвращение к реальности.

Его квадратное лицо, о котором я уже упоминала, я имела несчастье лицезреть чуть после, как только сумела поднять взгляд повыше.

– Ну так что, очнулась, что ли? – повторил свой вопрос тот же голос, только с еще более угрожающей интонацией.

И в подтверждение серьезности вопроса обладатель голоса больно ткнул меня кулаком в бок.

Я медленно, борясь с тяжестью, которой налились мои веки, приподняла голову. В голове еще бродил неясный хмель, вызванный препаратом, которым меня усыпили в кабинете астролога Рахметова. Поэтому все происходящее доходило до моего сознания с трудом, словно сквозь пленку. Все окружающее представлялось виртуальной реальностью, казалось даже, что вот-вот, еще чуть-чуть – и туман рассеется. А потом, очнувшись от тяжелого сна, можно будет сладко потянуться, наслаждаясь знакомой обстановкой своей спальни.

Однако очередной пинок кулаком в бок – он оказался еще более болезненным, чем предыдущий, – и я явственно осознала, что это отнюдь не сон. Я вздрогнула, и глаза мои открылись почти полностью, а в следующее мгновение людские голоса надо мной обрели более четкий тембр, как это бывает, когда ты протрешь спиртом магнитофонную головку.

– Видать, крепко ее зацепило…

– Да уж, мы постарались…

– Ничего-ничего, сейчас заговорит…

– Да скорее бы…

Эти высказывания, относившиеся к моей собственной персоне, зазвучали вдруг совсем рядом и как-то очень реально. Разговаривали между собою несколько мужчин, и по их интонациям можно было с уверенностью судить, что намерения у них по отношению ко мне отнюдь не добрые. Говорили они с каким-то холодным равнодушием.

Я понемногу приходила в себя и вскоре смогла наконец почти полностью открыть глаза. Тут-то я и увидела типа с квадратным лицом, что отнюдь не прибавило мне оптимизма в планах на ближайшее будущее.

Скосив взгляд в сторону, я поняла, что оказалась в каком-то подвальном помещении. В двух метрах от меня стоял обшарпанный стол из разряда тех, что обычно отвозят на дачу. Там эта мебель благополучно и доживает свой век. По обеим сторонам его стояли табуретки, примерно такого же пошиба.

Под потолком висела лампочка, окруженная металлическим круглым плафоном, отчего свет, падавший вниз, растекался на полу большим круглым пятном. Сама же я лежала на тюфяке, который, в свою очередь, валялся на полу. Попробовала двинуть рукой, но почувствовала, что не могу этого сделать. Оказалось, что я ко всему прочему еще и пристегнута к батарее наручниками.

– Ну так что, ты готова к разговору или как? – снова прозвучало сверху.

– Похоже, она готова, да, – ответил за меня чей-то голос.

– Очень хорошо, – ехидно констатировал первый. – Приведите ее в нормальное положение, чтобы я видел ее глаза!

Сильные мужские руки схватили меня и подтащили к стене. Кто-то подсунул мне под голову подушку. Теперь я оказалась в полусидячем положении и наконец разглядела всех, бывших в помещении рядом со мной.