Худой мир

Законы страны попыткам их изучения со стороны молодого чародея успешно сопротивлялись. На взгляд Олега, как-то пролиставшего трактат по демонологии, прежде чем сжечь эту омерзительную книгу, в способах призыва злобных тварей с низших планов реальности и правильной методике подготовки жертв для них, смысла и логики нашлось бы на порядок больше. И написан тот прейскурант обмена чужих жизней и душ на услуги обитателей преисподней оказался по сравнению с изданным где-то в Москве сборником законов живым, вкусным, сочным языком. Пусть и совсем не русским. От сухих строчек текста, обязанных регламентировать судебно-правовую систему государства и пестрящих многочисленными перекрестными ссылками и отправками к посторонним источникам, мозги уверенно сворачивались в трубочку. И это у Олега! Человека, который был настолько устойчив к разного рода внушениям и ментальным атакам, что так ни разу и не рассказал пытающимся принять у него исповедь священникам свою самую страшную тайну. Что в теле молодого чародея из этого измерения давным-давно поселилась душа обитателя совсем другого мира. Мира, где есть почти такие же страны и почти такие же люди, но магический прогресс, по всей видимости, зачах. Зато расцвел технический, порадовав человечество космическими кораблями, ядерным оружием, компьютерами и промышленным загрязнением. Боевому магу упорно казалось, будто данный сборник написан не для людей и не людьми. Вообще гуманоиды, например сатиры там или эльфы с гоблинами, в его составлении участие вряд ли принимали. Состоящий на армейской службе волшебник третьего ранга готов был поклясться, что он который день подряд старательно пытается изучить творение какого-то иного, неземного, чуждого, враждебного человеческой цивилизации разума. Особенно на такие мысли наводил раздел, касающихся мер ответственности за то или иное правонарушение, где имелось место и усекновению частей тела, и сжиганию заживо, и совместной казни вкупе с родственниками до третьего колена вне зависимости от их пола и возраста, и даже превращение в разумное дерево с последующим его срубанием.

– Ваше ведьмажество! Вы что же это… – Не на шутку встревожился Ефим, которому вовсе не улыбалось расставаться с текущим начальством. В качестве командира десятка Олег был практически твердым гарантом того, что стрельцы смогут тянуть свою службу без особых проблем. Одной из двух основных специализаций боевого мага третьего ранга являлось целительство. А тому, кто мог вернуть раненного солдата едва ли не с того света или приставить ему на место оторванную конечность, требовалось очень постараться, чтобы в глазах подчиненных стать плохим человеком. Да и вообще обычно подобную должность в войсках занимали ведьмаки, то есть обладатели первого ранга, на фоне которых подмастерье казался настоящим танком. И мог, кстати, жахнуть не хуже легкого полевого орудия. – Вы хотите оставить военную службу?! А почему?

– У меня есть жена, любовница, куча денег которые можно потратить и груда магических фолиантов, которые в целях собственного развития следовало бы заучить наизусть. Но свободного времени не хватает даже на два первых пункта. – Пожал плечами Олег, лениво перелистывая еще одну страницу. Для жизни на гражданке требовалось знать, в каких случаях на тебя в суд может подать купец и чем может с помощью официальных средств напакостить аристократ, у которого спесь вытеснила мозг. Конечно, до опасных ситуаций не доводить… Однако жизнь штука сложная. А потому боевому магу третьего ранга нужно было знать, когда можно действовать в рамках закона, а когда нужно прятать трупы в тех местах, которые исключают возможность магического поиска или поднятие призрака. – А кроме того меня успела утомить частота опасных ситуаций, в которых меня пытаются убить. Ну и способное оторвать голову клеймо на шее тоже несколько напрягает. Кстати, Ефим, а тебе разве нравится служить? Ты же вроде бы раньше хотел вернуться в родную деревню?

– Ну, поначалу конечно страшновато было. – Пожал плечами бывший крестьянин, подобно другим рекрутам насильно забранный в солдаты. Причем срок службы у них стоял такой, что дожить до отставки и полагающейся к ней вольной грамоте мало кому удавалось. Казна серьезно экономила на пенсиях своим ветеранам. А инвалидам, которых легче было выкинуть пинком под зад, чем вылечить у весьма высоко ценящих свой труд высокоранговых целителей, от щедрот государства полагались лишь какие-то жалкие копейки. Причем не в месяц, а в год. – Однако ж сейчас как-то пообвык. И вообще, тут и работы меньше, и барин по пьяни не бьет, и деньги неплохие, есть на что погулять. Я только за этот месяц помимо жалования целых четыре рубля заработал, а до июля еще далеко