Художественные музеи Бельгии

Но обратимся снова к бельгийскому искусству XIX века. Крупнейший представитель романтического направления Анри Лейс (1815–1869) был широко известен своими историческими композициями, а также портретами. Увлечение историей стало характерно для всего европейского романтизма, а в Бельгии оно усугублялось патриотическими настроениями, пыл которых долго не угасал после революции 1830 года.

В картине «Альбрехт Дюрер в Антверпене в 1520 г.» Лейс воспроизводит один из важных эпизодов в художественной жизни своего родного города — приезд великого немецкого ученого, художника и гравера. Справа мы видим фигуру Дюрера и, возможно, Массейса, трибуны заполнены знатными горожанами, по улице открывается торжественное праздничное шествие гильдии св. Луки, в котором принимают участие все художники города. Разумеется, Лейса можно упрекнуть в пристрастии к анекдотической развлекательности, но в целом удивительно верно найдены типы, характеры, точно выдержаны в духе эпохи костюмы, головные уборы, облик города. Кроме того, Лейс несомненно был талантливым живописцем. Красивые сочетания сочных цветовых пятен, обилие красочных деталей придают картине праздничный декоративный характер.

В залах музея стоит обратить внимание на работы Ипполита Буланже (1837–1874), одного из основателей пейзажной школы Тервюрена. Она называется так по имени местечка около Брюсселя, где любили работать многие живописцы. Пейзаж «Долина Иосифа» обнаруживает лучшие достижения художника в передаче эффектов света, где он предвосхищает импрессионистов, атмосферы, колорита. Он выбирает в качестве пейзажного мотива небольшой уголок земли, тонко чувствует ритм как бы чуть покачивающихся оголенных стволов деревьев, создает иллюзию течения реки у ног зрителя. Этот пейзаж без человеческих фигур означает полную победу принципов чисто пейзажного жанра с его особенностями, главной из которых является момент переживания природы, ее восприятие художником один на один. Кстати, это обостренно чуткое отношение к природе, глубокое сопереживание, поиски лирического отклика суть порождение XIX века, когда жизненные связи с ней у городского человека становятся все более отдаленными и опосредованными.

Музей располагает несколькими работами Якоба Смитса (1855–1928), голландца по происхождению, поселившегося в Бельгии. Многое связывает этого своеобразного художника и со старым голландским искусством и с гаагской школой XIX века и ее вождем Йозефом Израэльсом. В его вневременных пейзажах, в смутной неопределенности религиозных образов, в патриархальной традиционности жизни заложено предчувствие идей символизма, получившего огромное распространение в Бельгии как в изобразительном искусстве, так и в литературе.

Д. Энсор. Интрига

Я. Смитс. Пейзаж с колодцем

В «Пейзаже с колодцем» контуры изображенных предметов расплываются в сиреневато-серой дымке вечернего воздуха, сквозь которую тускло светит луна, все кажется не только уснувшим, но застывшим в вечной предопределенности бытия. Смитс буквально лепит картину красками, его техника пастозна, но рельефный мазок удивительно деликатен, положен на холст бережно и чутко. Лирическое дарование Смитса тесно сплетено с философско-этическими его воззрениями. Его искусство обладает немалой силой нравственного и эмоционального воздействия. Однако в его отрешенности от реальной жизни есть что-то угнетающее и давящее душу.

В музее хорошо представлено творчество другого голландца, современника Смитса, друга ван Гога Георга Брейтнера (1853–1923). О нем знают за пределами Голландии сравнительно мало, хотя этот превосходный живописец был подлинным певцом Амстердама, его каналов, мостов, тихих улочек, своеобразного склада городской жизни.

Здесь же мы снова встречаемся с работами выдающихся мастеров Бельгии — Джеймса Энсора, Рика Ваутерса, Анри Эвенпула.

Особый интерес вызывают произведения Эжена Ларманса (1864–1940), художника с трагической судьбой. Ларманс был глухонемым, более того, ему постоянно угрожала слепота. Физическая ущербность несомненно отразилась на его душевном состоянии, на всем строе его художественных идей, хотя можно изумляться душевному мужеству, с которым он прожил свою долгую жизнь. Его обращение к Брейгелю имеет глубоко принципиальный и последовательный характер. Он совершенно правильно воспринял подлинно демократическое гуманистическое содержание искусства великого нидерландца и стал его верным последователем. Это обращение к Брейгелю не было беспомощным эклектизмом, а истинной духовной жаждой. Ларманс рассказывает о тяжелой участи и борьбе за существование народа, часто в его картинах звучит глухой протест против социальной несправедливости. «Купанье» антверпенского музея — картина позднего периода. В центре стоит обнаженная крестьянская девушка. Ее образ имеет двоякую окраску, психологическую и чувственную. Ларманс прекрасно передал как ее естественную молодую гордость своим здоровым, прекрасным телом, так и застенчивую стыдливость от взглядов любопытных товарок.