Художник. История третья. Хранитель (СИ)

Фаркаш поклонился и унесся в раздевалку, а Иржи вернулся к мастеру с деньгами.

– Спасибо! – поклонился он.

– Мы закончили. – Еще раз сказал Иштван.

– Совсем?

– Завтра, возможно, будет не до занятий.

– Хорошо. Тогда, последний вопрос.

– Говори.

– Мастер, я белый или темный?

– Конечно, темный. Саминьши с начала времен были темными.

Иржи зажег на ладони оранжевый огонь.

– Какого цвета пламя Вы видите?

– Ты прячешь его от меня. Поэтому я не вижу твоего огня. Но на первом занятии, помнится, он был дымчато-синеватого окраса.

– Спасибо, мастер!

Немного передохнув после разминки и напившись кофе со свежими круассанами, Иржи стал собираться. Он надел высокие ботинки, плотные непромокаемые штаны, свитер и куртку.

– Я – с Вами! – Фаркаш быстро переоделся в немаркую охотничью экипировку. – Куда идем?

– На пристань за лодкой. Скоро нам уезжать, поэтому напоследок захотелось посмотреть водопад.

– Я закажу! – Фаркаш быстро вышел из номера и затопал по коридору.

Иржи поставил защиту и отправился следом.

Выгрузившись из лодки, как в прошлый раз, недалеко от устья реки, они поднялись по склону скалы, оставив пожилого лодочника курить на носу с обещанием скоро вернуться.

– Да хоть весь день гуляйте! Оплата у меня почасовая. – Пожал он плечами.

Выбравшись на поляну с бревнами, Измирский заозирался в поисках нужных кустиков.

– Кажется, здесь!

Пробившись сквозь распушившуюся зелень, они опять оказались на берегу падающей со скал реки.

– Вы опять хотите войти в эту жуткую пещеру? – Поинтересовался Фаркаш у штурмующего толстый ствол ели Иржи.

– Да. – Тот придержал ветку и обернулся. – Только ты будешь стоять снаружи.

Прекрасный водопад лил свои лучезарные струи по разнопестрым мокрым скалам, разбивая некоторые из потоков о выступающие на пути воды булыжники. И тогда в воздух мелкой пылью взлетала семицветная радуга, играющая на солнце то одним, то другим ясным цветным отблеском. Деревца, прижившиеся в расщелинах между скал, радостно подставляли свои бархатистые молодые листочки под мелкие капли, отращивая под теплым солнышком новые летние побеги.

– Как прекрасна дикая природа без людей! – Неожиданно воскликнул Фаркаш.

Иржи заморгал ресницами, придерживаясь перчаткой за бок рыжего камня.

– Что-то случилось, Йожеф?

– Знаете, как трудно идти в бой, когда вот такое чистое небо, поют птицы, вода сверкает в ручье и течет по твоим пальцам… А ты знаешь, что через час этот лесок взорвется минами, автоматными очередями… Белые стволы берез окрасятся кровавыми каплями, а молодые веточки будут срезаны пулями… Замечутся зверушки, спасаясь от человеческого идиотизма… Кто-то идет убивать за деньги, а кто-то – умирать за веру… в кого? И нужна ли ему такая бестолковая смерть? Зачем тогда свыше нам дают эти жизни? Чтобы умереть ради прибыли очередного миллиардера в рассвете сил?

– Фаркаш. Присядь. – Иржи сел на нагретый солнцем камень и похлопал по нему же рукой. – Ты ведь воевал. Я знаю. Пошел работать охранником, поскольку тебя научили только стрелять и закрывать своим телом командира. Мир наш, Йожеф, действительно, устроен очень странно и если я останусь в живых, то попытаюсь добраться до тех, кто сможет ответить на некоторые мои вопросы. А сейчас я честно хочу тебя предупредить: меня хотят убить. Причем, такие силы, о которых ты и не подозреваешь. Поэтому рядом со мной находиться весьма опасно. И я тебе предлагаю расторгнуть наш договор. Я напишу записку для Берната. Он в курсе, и все поймет. А ты – живи, люби свою жену, радуйся красотам нашего мира, воспитывай детей.

Иржи поднял голову и посмотрел на солнце, греющее лохматые сосновые шапки. Смолистый воздух кружил голову, и так хотелось жить! Просто жить, наслаждаясь рассветами и закатами; фиолетовым отражением уходящих дождевых туч в речной воде, и темной корой вымокшей под дождем старой ели. Запахами спелого малинника в жаркий день, и темным быстрым полетом филина, на секунду загородившего своими крыльями месяц.

«Я не хочу сражаться. Я – художник, просто созерцатель и даже не творец! Почему же Судьба выбрала для этого бессмысленного действа именно меня?» Но оранжевый огонь уже ровно гудел в жилах, и Иржи знал, что с предначертанной дороги ему не свернуть. Ведь не может он предать погибших родителей, давших ему жизнь, Юори и Лайрину, убитых только из-за того, что любили друг друга… Да и в конце концов, нужно просто разобраться с творимым этой женщиной злом. Сбежит он, малодушно прячась где-нибудь в горах, она начнет питаться другими людьми. А ведь их и так используют!

– Я пойду в пещеру, приду обратно, и ты мне дашь ответ. Договорились? – Не глядя на Фаркаша, Иржи начал спускаться в узкий темный проход.

Шкатулка лежала все там же, на пыльном каменном алтаре. Художник открыл ее и достал ослепительно вспыхнувший камень. «Сердце Юори!» Черный бриллиант, пульсируя скрытой в нем энергией, лежал на ладони.

– Как бы мне тебя так спрятать, чтобы не добрался никто, кроме меня? – Подумал Иржи вслух.

Его огонь, двигаясь по всему телу, вдруг мягко толкнул его изнутри в грудь.