Художник с того света

Ледяная вода из скважины взбодрила мгновенно. Чистое тело, но грязная душа. Я стоял обнаженный и смотрел на себя в зеркало: идеальное тело, видна каждая мышца. Ожившая статуя Давида Микеланджело, только высотой не пять, а почти два метра. Ни один абонемент в самые дорогие спортзалы Москвы не дал бы такого эффекта. Да, я был хорошо сложен, не имел склонности к полноте, но о таком рельефе мог раньше только мечтать.

Ежедневные возлияния алкоголя, трава вместо сигарет, грязь, отсутствие какой-либо гигиены совершенно не отразились на моём физиологическом состоянии: ровная здоровая кожа, ни единого прыщика, даже мешки, которые подпирали мои карие глаза, куда-то исчезли. Чуть больше года назад полочка в моей ванной ломилась от средств и препаратов по уходу, теперь же в дачном шкафчике лежала мертвая сороконожка и похожая на неё засохшая зубная щетка.

Отсутствие дел раздражало, я нервничал. Это взбесило кота, и он пару раз кинулся на меня и покусал ноги. Пришлось его наказать, заперев на мансардном этаже, хотя он жутко не любил терять меня из виду: бывало, уютно спит на обеденном столе или диване, проснется в тревоге, убедится, что хозяин рядом, и блаженно уснет.

Закрыв Автобуса, я набил трубку марихуаной и вышел во двор. Странно, но панические атаки и приступы страха словно затаились и решили не посещать меня в этот день. Докурив трубку, я поздоровался с могучим дубом, поблагодарил его, сел на лавочке у калитки и разомлел. Сквозь ветки на лицо упали лучи теплого солнца, и блаженная улыбка была ему благодарным ответом. Поле и лес немного двоились, переливаясь зеленым и шафрановым цветами. Легкость невидимой вуалью окутала тело, и мне захотелось пройтись.

И вот я уже в центре поля, любуюсь сине-розовым небом. Пройдя еще несколько шагов, я обратил внимание, что трава стала выше и достаёт мне до пояса. Касаясь ее кончиками пальцев, я шел к розовому горизонту и высокому холму, который рос на глазах. Взобравшись на него, я увидел, что поле за холмом уходит под длинным, в несколько километров, уклоном прямиком к заливу с желтой водой. Залив окружали коричневые скалы, а чуть левее скал словно открывались ворота, и был виден величественный, белого цвета океан.

Стоя на вершине холма, я расслабил тело и стал плавно заваливаться на спину. Трава немедленно подхватила меня. Так, бережно, на стеблях, я парил вниз по длинному склону. Розовое небо растворялось в бесконечности, веки тяжелели, и я ненадолго уснул.

Вдоль обрыва шла вымощенная камнем и заросшая травой дорога. Из травы вылетел шмель и пожужжал вдоль дороги. Я решил идти за ним. Шмель вывел меня к высокому деревянному навесу, стоявшему рядом с обрывом. Подойдя ближе, я понял, что это придорожное кафе. Изъеденная солнцем и ветрами крыша держалась на мощных деревянных столбах, которые соединялись невысоким ограждением. Уютное кафе было прямоугольной формы, по обе стороны от входа стояли столики, за которыми сидели люди. В глубине помещения была массивная деревянная дверь с непонятными символами, а рядом стоял большой толстый человек азиатской наружности. Голова его была брита, он походил на борца сумо. Среди безликих посетителей кафе сновал худой, словно штык, официант. Он учтиво кланялся и принимал заказы, не обращая на меня никакого внимания. Посетители же, допив свои напитки, поодиночке направлялись к огромной двери и, сопровождаемые толстым человеком, скрывались за ней.

Поставив допитую кружку пива на стол, очередной посетитель отправился к азиату, а мне захотелось пересесть за его столик, уж больно он напоминал мой дачный – обеденный, деревянный. Вид с него был потрясающим. Официант, суетливо проходя мимо, забрал пустую кружку, под которой оказалась старая, вырезанная ножом надпись: «Соглашайся на любых условиях». Эта надпись все больше и больше врезалась в сознание, что-то было в ней знакомое.

Насилу оторвав от нее взгляд, я понял, что официант пытается меня окликнуть и легонько толкает в плечо.

– Вы живой? – откуда-то сверху донесся его голос.

Я поднял голову и увидел демона. С длинными черными волосами, поросший шерстью, он с любопытством смотрел на меня своими желтыми, словно огонь, глазами.

– Вы живой? – Голос стал более четким. Я помотал головой и протер глаза.

Передо мной стоял человек, похожий на демона. Льняная белая рубашка, классические джинсы и дорогие туфли. Я сидел на лавочке, где полчаса назад сладко уснул, и, смотря на туфли то ли демона, то ли человека, приходил в себя.

– Ваши туфли до неприличия дорогие, – пробормотал я, продолжая разглядывать незнакомца. Руки его были покрыты густыми жесткими волосами, которые я спросонья принял за шерсть. Узкое и слегка вытянутое лицо, нос с горбинкой, темные брови, нависающие над немного впалыми, сверкающими черными глазами. В нём чувствовались сила и интеллект. Всё это подчёркивала аккуратно окаймляющая подбородок, чуть заострённая бородка.

– Хорошую итальянскую обувь предпочитают даже в аду, – ответил он звенящим, чуть низковатым голосом.