Художник (СИ)

Иржи усмехнулся своему отражению: да, он молод, красив, богат, занимается любимым делом. У него есть любящий и любимый брат, посвятивший ему свою жизнь. И чем он ему за это заплатил? Проблемами? А ведь Бернат, со всем его богатством, безумно одинок. У него нет жены, детей... Нет, конечно, поползновения были... Но Бернат быстро выяснял, что претенденткам на его руку требовались деньги и ... тело Иржи. "Ты тогда обижался на меня и кричал, - усмехнулся младший, - но я-то чем виноват, если повода никогда никому не давал. Может, только самим фактом своего существования. И не мудрено, что Берната достала эта ситуация, заставившая упечь меня в эту золотую клеть".

Он вышел из ванной, надел белоснежную рубаху, сверху - мягкую свободную курточку типа короткого сюртука, свободные светло-шоколадные брюки и такие же туфли. Взяв карту от номера и свою кредитку, он открыл входную дверь. Там его взору предстал широкий, устланный ковром, коридор, опоясывающий наружным периметром номера, и узкие стрельчатые окна несущей стены. В межоконных промежутках и рядом с дверями располагались светильники, рассеивающие в воздух приятный, не напрягающий глаз, свет. Ну, а рядом на стуле, с газетой в руках, сидел охранник брата.

При виде вышедшего Иржи, тот вскочил и глупо заулыбался, не зная, куда девать газету и руки. Молодой человек улыбнулся в ответ:

- Вставай, пойдем в ресторан. Как тебя звать?

- Игнац Ковач... Можно Игнац... - Краснел и заикался здоровый мужик.

- Ну, просто Игнац, пошли, поедим. Приглашаю.

И Иржи, обнажив улыбкой кончики ровных белых зубов, пошел вперед. Вспотевший и пыхтевший, как паровоз, охранник - за ним.

Едва открылась дверь ресторана, к ним тут же подлетел весьма расторопный мужчина:

- Смею пригласить Вас в наш замечательный ресторан! У нас на выбор есть несколько столиков: у эстрады, где сейчас выступает наш ансамбль, вон там, под фонариками, в vip-зоне, у панорамного окна, но, к сожалению, сейчас темно и наших удивительных пейзажей не видно, и у стены. Там тихо, тенек. Специально для уединяющихся парочек. - Мужчина кинул оценивающий взгляд на охранниково мускулистое тело.

Иржи засмеялся:

- Вот как раз нам это местечко и подойдет. Не хотим светиться, знаете ли.

Метр пригласил их следовать за собой. И, снимая со стола табличку "Забронировано", он немного наклонился к молодому человеку и шепнул:

- Вы не смогли бы мне оставить свой автограф? Моя жена так любит ваши работы! У нас Вашими портретами и репродукциями вся стена увешана!

Иржи засмеялся:

- Ну, раз так, тогда, конечно. - Взяв протянутую ручку, он спросил: - Жену зовут как?

- Агнета, с Вашего позволения!

И тогда, закусив губу, Иржи написал на протянутом листке:

"Милой Агнете - с безграничным уважением к Вашему бесконечному терпению... - Иржи Измирский"

- Так пойдет? - пряча в глазах шальные искорки, спросил он.

- О, да! - начал кланяться мужчина. - Она действительно, с бесконечным терпением ищет и скупает репродукции... Вы же понимаете, что Ваши работы мне не по карману...

- Ничего страшного. Будете директором ресторана, купите ей эскиз. Они гораздо дешевле!

И, пригласив охранника присесть, сам уселся спиной к залу. Пробежав глазами меню и карту подаваемых вин, Иржи сделал заказ для обоих. Блюда были выше всяческих похвал, и они вдвоем отдали им должное, запивая терпким красным вином.

Тем временем на эстраду, после какой-то, стилизованной под народную, музыки, вышел конферансье и промурлыкал в микрофон:

- А теперь встречайте! Мадемуазель Эстер!

Народ в зале радостно зааплодировал.

- Она споет чудесную балладу, написанную по мотивам легенд, окутывающих своими мистическими тайнами это место!

- Просим! - раздавались отдельные пьяные выкрики. Иржи удобно откинулся на спинку стула и покатал на языке сладко-вяжущую жидкость. Мысли, под влиянием хорошего ужина, поплыли, обращаясь в зрительные образы, куда начал вклиниваться нежный и грустный голосок певицы:

Ты увидел меня в ночь сирени,

Сладко пахли деревья в цвету.

И, упав предо мной на колени,

Обещал подарить мне мечту.

Закружились мы в сладости сада,

Взяв нас за руки, ночь повела

Прочь от глупых, завистливых взглядов.

Где дорожка луною бела,

На поляне в лесу танцевали.

Феи сшили нам туфли из роз.

Но с болот мрачных тени восстали,

И пронзил твое сердце мороз.

Бессердечная злобная ведьма

Сердца жар превратила в рубин

Заплутал в чарах юноша бледный,

В тьме волшебной предвечных глубин.

А у ведьмы похитили камень.

Вы найдите его для меня,

Чтоб отдать снова милому пламень,

Свет любви от земного огня!

- Какой потрясающий сюжет! - пробормотал себе под нос Иржи, кода песня закончилась. Он даже обернулся и немного похлопал певице, и был весьма удивлен, когда метр подвел ее к их столику. Но, как вежливый человек, привстал и пригласил даму присесть.

Тут же за их спинами потянулся дурным ветерком шепот. Тем более, некоторые сидящие в этом зале знали модного художника в лицо. Его похождения и репутация тоже секретом для столичного бомонда не были.